Босс и беременный торс (СИ)

Встав, сняла халат, который вдруг резко стал как-то противно пахнуть. Пихнула его в мусорное ведро и пошла собирать вещи. Прощай, Ерыгин. Продолжай развлекаться со своей секретаршей. А я умываю руки. Получится ли из вас настоящая полноценная семья, неизвестно. Интуиция подсказывала, что Виктория вцепится в моего сволочного мужа подобно клещу. Такие как она, начитавшись романов о любви мачо-босса и несчастной серой мышки-секретарши (тут не обязательно), верят в то, что у них будет точно так же. Что ж… выходит, пока схема действует. Вика на самом деле умудрилась окрутить моего мужа. Повезло в одном — работали мы в разных фирмах. Проблема была в другом — в соседних зданиях.

Глава 1

— Владимир, подготовьте отчет с последними сводками, — нажав на базе на кнопку вызова, попросила своего помощника.

— Хорошо, Елизавета Викторовна.

Голос напарника был спокоен. В общем, как всегда. Его вообще сложно было вывести из себя. Убрав палец от кнопки вызова, снова переключилась на последние сводки. Продажи хромали. А все из-за соседней компании, в которой работал мой бывший муж. Прошло уже три месяца, а я по-прежнему хочу его придушить. Сложно отпустить человека, которого любишь и которому доверяешь. Это сродни ножу в спину. Ты не ожидаешь нападения. А тебе втыкают холодное тонкое оружие по самую рукоятку. Еще и прокрутят как следует, чтобы причинить большую боль.

Когда я списывалась с Павлом в последний раз (не по своей инициативе, просто кое-кто пожелал отнять у меня автомобиль), он хвастался скорой свадьбой. Поздравить его со столь торопливым шагом не могла. Отправила смайлик, изображающий неприличный жест и продолжила работать. А машина… перебьется. Я съехала из квартиры, в которую тоже вкладывала деньги, не претендовала на долю дачного участка, да и на его машину глаз не клала. Связываться лишний раз с бывшим супругом не собиралась.

Мотнула головой, прогоняя дурацкие воспоминания. К черту Ерыгина. Повезло, что я не стала брать его фамилию. Так и осталась Летуновой. Отец настоял. А я и не спорила. Фамилия Паши никогда не нравилась. Пусть лучше Виктория ее забирает. Забавно будет звучать Ерыгина Виктория Арутюновна. Совет, как говорится, да любовь.

Свернув окно с файлом документа, устроила локти на столешнице, коснулась указательными и средними пальцами ноющих висков и стала их массировать. Еще и глаза прикрыла, чтобы свет не раздражал. Черт… а ведь сегодня вечером корпоратив. Отмечаем женский праздник. И на кой руководство захотело собрать лучших работников у себя на этажах? Поговаривают, для празднования они выделили конференц-зал. Особо не развернешься, зато еды и выпивки, судя по всему, будет достаточно. Хотят проверить подчиненных на вшивость? Зря… Я в последнее время в таком подавленном состоянии, что впервые в жизни могу сорваться. Потом придется краснеть, если я начну отплясывать в невменяемом состоянии на столе и устраивать неумелый стриптиз. В этом случае моим единственным оправданием будет недавний развод.

В дверь кабинета постучали. Убрала руки от висков и посмотрела на вошедшего без разрешения Вовку. Тяжело так посмотрела. Потом снова вернула руки на место и продолжила круговые движения, пытаясь снять болевые ощущения. Заработалась.

— Таблетки пить не пробовала, Елизавета Викторовна? — предложил мужчина, кладя на стол папку с отчетом.

Тяжелый взгляд медленно стал превращаться в убийственный. Шутник…

— Уволю, — пригрозила.

— Ты слишком мной дорожишь, как сотрудником, чтобы увольнять. — Он привычно устроился на краю стола с противоположной стороны. — День обещает быть длинным. Может, принести?

— У меня есть, — отказалась.

— Чего тогда сидишь?

— Вы, Владимир Егорович, не о том заботитесь, — я попыталась придать голосу строгости. Ага, с больной-то головой и разбитым сердцем. Ах, еще и осознанием того, что я неполноценная неудачница. И продажи у нас упали.

— Простите, Елизавета Викторовна. — Напарник понуро опустил голову. Если бы не смеющиеся глаза (так прямо и ржут надо мной, чем только непонятно), подумала бы, что на самом деле испытывает толику вины. — Но если вы умрете на рабочем месте, я рискую быть уволенным.

— Переведут в другой отдел. Или сядешь на мое место, — проворчала и вновь убрала руки от висков. Облокотилась на спинку удобного офисного кресла, положила ногу на ногу и снова попыталась казаться грозным начальником. — Что вы себе позволяете, Владимир Егорович? Прекращайте протирать своим задом мой рабочий стол.

— И снова прошу у вас прощения, Елизавета Викторовна. — Еще немного и он засмеется. — Но понимаете… именно в этом месте стол постепенно стал принимать форму моего… кхм…

— Зада.

Никакой субординации. Никого общения на «вы». Так было с самого начала, как только он устроился ко мне два года назад на работу. А ведь я его начальница. Грозный и суровый босс. Чтоб его…

— Что же вы так прямо. Можно заменить слово «зад» каким-нибудь другим.

— Послушай, Вов, — поморщилась, — прекращай. Если главный зайдет, а ты тут на моем столе восседаешь, может черт знает что подумать. Оно тебе надо?