Босс и молокосос

Да, более удачного определения моему состоянию сложно было найти. Я на самом деле была готова сорваться. Кто бы мне раньше сказал, что, устроившись в эту фирму на работу, я буду постоянно находиться в напряжении? Нет, точно стоит напроситься к генеральному. Вдруг он войдет в мое положение и сможет помочь перевестись в другой отдел.

Глава 6

Этот день и следующий прошли весьма плодотворно. Я таки смогла договориться о рекламе, Гришка начал ходить в секцию по тхэквондо, а наш новый питомец научился справлять нужду в лоток. И, что самое важное, бывшая жена Платона Сергеевича никак не давала о себе знать. То, что это затишье перед бурей, не хотелось допускать даже в мыслях.

Наконец-то я смогла погрузиться в свое дело с головой. И, что самое удивительное, все пошло, как по маслу. Составление необходимых бумаг, переговоры, согласование итогов своих трудов с начальством. Даже Азаров особо не цеплялся ко мне со своими необоснованными претензиями. И это — то помогло мне расслабиться и максимально посвятить себя работе. Разумеется, в рабочее время.

Женечка изредка недовольно на меня поглядывала. Словно я ее работу украла, честное слово. Или начальника, что более вероятно. И почему я не могу реагировать на сей факт (а точнее, домысел) спокойно? Словно ревную его… Черт!

Размышляя о таких вот глупостях, я сидела за своим рабочим столом и пила куриный бульон из термоса. Все документы от греха подальше отложила в сторону. Мало ли, капну где ненароком — потом оправдывайся перед боссом, откуда это на столь важных бумагах взялись жирные разводы. Еще и салат Греческий (который утром второпях порубила себе на обед) в контейнере поставила рядом. Ну, и кофе с молоком — куда же без него? И пара бутербродов с сыром. А то мне тут до вечера ж сидеть. Да и. стресс, наверное, сказался. Иначе бы я не налегала так на еду.

Признаться, я думала, что осталась в отделе совсем одна. Поэтому позволила немного расслабиться и позабыть о том, что мою трапезу может кто-то прервать. А точнее, один невыносимый мужчина с редким именем. Как раз поднесла ко рту чашку с перелитым из термоса бульоном, когда из кабинета начальства вышло это самое начальство. Хмурое, недовольное, взвинченное. В таком состоянии только в драку лезть, а не отчитывать своих сотрудниц почем зря.

— Александра? — его голос прозвучал весьма недружелюбно. — Потрудитесь объяснить, что здесь происходит?

Он не шипел, не рычал, не цедил. Он замораживал и заставлял внутренне сжаться в комок. Как жалко, что я поняла это не сразу. Занятая собственным обедом (который был не в пример сытнее и полезнее, чем в столовой) я поначалу не обратила никакого внимания на хмурые (если можно так выразиться) брови. На поджатые губы, на волевой подбородок и напряженные плечи.

— М? — я моргнула и тут же порадовалась, что не успела совершить глоток. Иначе бы точно подавилась. — А что такое?

Вот на этом моменте до меня дошло, что босс может прикопаться ко мне даже по такому незначительному поводу, как поедание бутербродов за рабочим столом. И пусть в специально отведенное для этого время, когда плацдарм для моего чревоугодия уже расчищен, Азаров не поскупится на выражения и обязательно наговорит мне чего-нибудь такого, от чего тут же пропадет аппетит.

Я тоскливым взглядом обвела свой обед и приготовилась выслушать все, что обо мне думают. Надеюсь, у меня голова потом не разболится? А то еще за сыном идти и у плиты пару часов колдовать над ужином и завтрашним обедом. Хотя, уже заранее обидно, что начальник, скорее всего, не позволит мне и впредь есть в кабинете. Просто садиться с коллегами за один стол я пока желанием не горела.

— Александра Владимировна, — несмотря на все мои ожидания и страхи, уже более спокойно заговорил Платон Сергеевич. — Почему вы вместо столовой обедаете здесь?

Я снова моргнула, так как не ожидала, что ему в этом случае интересно мое мнение. Собственно, скрывать мне было нечего. Поэтому я охотно поделилась им (мнением то есть) с мужчиной. Только на Евгению жаловаться не стала (и на остальных тоже). Просто сказала, что мне пока трудно привыкнуть к новому окружению. Ну, а про поваров я высказала все, что накопилось в душе.

Мое оправдание больше походило на короткий доклад. Однако, начальник его принял и даже пожелал в конце приятного аппетита. Потом зачем — то удалился к себе (до этого ведь направлялся в коридор). А когда снова вышел, то в руках у него оказалась небольшая плитка молочного шоколада.

— Это в знак извинения за мое вчерашнее и позавчерашнее поведение, — обронил Азаров, кладя подарок передо мной на стол. — Я был не прав.

С этими словами он таки удалился в коридор. Его уверенные, четкие шаги были слышны еще около минуты. Или это у меня уже паранойя? Непонятный гул в ушах, который появляется, когда перед мысленным взором вставал образ Платона Сергеевича.