Босс и молокосос

Поворачиваться к нему не стала. Положила ладони на край раковины и прикрыла глаза, тщетно пытаясь успокоиться. В районе солнечного сплетения будто образовался тугой узел. Он пульсировал, натягивая до предела нервы, словно струны гитары. Еще одно неосторожное прикосновение, и порвется одна. или сразу несколько.

— Я не хотел, чтобы ты слышала ее мнение, — спокойно пояснили в ответ. — А вот мое мнение ты могла бы и выслушать.

— Ты хотел связать меня по рукам и ногам и навязать профессию, в которой я не смогу развиваться, — выдохнула я. — Через постель. Через унижения на работе. Через задабривание моего сына. Я должна была стать няней-любовницей, которая бы жила не своей жизнью. Это я должна была услышать?

— Не это, — меня прижали к себе, и я закрыла лицо руками. — За то, что ты сказала, я извинился. Саша.

Он резко развернул меня к себе и насильно заставил открыть заплаканное лицо.

А я все так же держала глаза закрытыми. Не хотелось смотреть на этого мерзавца. Еще я боялась, что не смогу так просто уйти. Не смогу ненавидеть, что было бы очень логично в сложившейся ситуации. Я пыталась спрятаться от себя и своих настоящих эмоций, которые вызывал во мне этот невыносимый человек.

— Отстань. — выдохнула, когда он попытался меня поцеловать.

— Не отстану, — тихо рыкнул он, поудобнее перехватывая меня и лишая возможности вырваться. — Пока ты меня не выслушаешь, я от тебя не отстану. Уж прости.

— Не прощаю.

— Простишь, — усмехнулся Платон. — Куда ты денешься? Я ведь обязательно добьюсь своего.

Я распахнула глаза и непонимающе воззрилась на мужчину. Страха больше не было. А вот непонимания — в избытке.

— Почему ты так в этом уверен? — внимательно следя за его взглядом, спросила.

— Потому что точно знаю, что такая няня не нужна моей дочери, — тихо вздохнул Азаров. — Вы друг для друга намного большее. Да и для меня… тоже.

— И как это понимать? — выдавила из себя я очередной вопрос.

— Так и понимать, — пожал плечами босс. — За эту неделю я понял, что ошибался.

Умудрился привязаться к тебе, а потом и вовсе — влюбился. Ты совсем не похожа на других. Мне с тобой хорошо. Детям от этого еще лучше. Поэтому увольнение, няня и любовница отменяются. Но.

Он замолк. А я стояла и никак не могла собрать мысли воедино. Если мы не будем любовниками, но ему со мной хорошо, это получается.

— Но? — поторопила его, желая услышать ответ непосредственно из его уст.

— Но ты с Григорием все равно останетесь с нами, — наконец, решился признаться Азаров. — Мать не согласна, но ее мнение в этом случае не учитывается.

Я никак не могла поверить в услышанное. Да чтобы этот сноб пошел наперекор словам своей матушки? Этой уважаемой, элегантной, состоятельной женщине, которая наверняка желает для своего сына более выгодную партию.

— Ты точно в этом уверен? — осторожно уточнила я у него.

Мужские пальцы заскользили по моим скулам, щекам, вытирая соленые дорожки. Азаров не торопился отвечать. Казалось, ему намного интереснее убрать с моего лица слезы, очертить подушечками линию губ и ухватить за подбородок, нежели отвечать на мой вопрос.

— На все сто процентов, — один легкий поцелуй, и я готова на все. Даже поверить ему и позволить говорить дальше: — Я уже обжегся однажды. Виктория казалась мне той, кем не являлась на самом деле. И что в итоге? Впрочем, ты знаешь.

— Знаю, — эхом откликнулась. — Но мы ведь сейчас не об этом?

— Не об этом, — согласился со мной мой персональный мучитель. — Но ты ведь согласна остаться со мной, верно?

— Мне надо подумать, — уклончиво ответила, мотнув головой. — И посоветоваться с сыном.

— Да Гриша твой уже давно как согласен, — весело хмыкнул Азаров. — Ты ведь его не разочаруешь, верно?

— А мое мнение тут не учитывается? — я напряглась.

Платон поднял взгляд к потолку, выругался, запустил свою пятерню мне в волосы… И после, не теряя время на дальнейшие разговоры, поцеловал. Понятно, это вроде как маленькая месть за мое недоверие. Вот честно, хотела прервать поцелуй, влепить пощечину, убежать от него. Но почему-то уже через пару секунд с жаром ответила ему, требуя продолжения.

— А знаешь, что, — вместо прямого ответа сказала, как только мы с ним смогли отстраниться друг от друга. — Пойду-ка я, сварю нам кофе.

— Иди, свари, — широкая ладонь медленно заскользила по спине вниз. — А то скоро дети проснутся.

Месяц спустя…

Наконец-то настали выходные, и нам не надо было никуда идти. Я все также работала в отделе у своего любимого мужчины, но о наших отношениях уже все знали. Конечно, как тут сохранить все в секрете, когда тебя каждое буднее утро привозят к офису на своем личном автомобиле. Евгения первая заметила, что мы с начальником вместе. Какой случился переполох в кругу поклонниц Платона, словами не передать. Женская уборная потом еще неделю гудела и подвывала из-за того, что главный секс-символ нашей фирмы решил остепениться.