Босс, я не нарочно! или Я убью тебя, Ломова!

– Кто планирует? – в голосе следователя я уловила иронию.

– Герман Юрьевич. Не из-за наших отношений, – это звучало чудовищно глупо. – Я хороший сотрудник, у меня опыт работы. Вот дамы и сходят с ума от злости. В женском коллективе такое сплошь и рядом.

– Возможно, – кивнул следователь. – Признаюсь, их показания сильно разнятся между собой. Но вы не взяли ребенка и не вышли из кабинета, как говорите. Вы его схватили на руки и убежали. Верно?

– А как я должна была поступить? Олеся билась в истерике, дамы орали. Ребенок испугался. Не надо ему присутствовать при подобных разборках. Особенно когда его мать ведет себя неподобающим образом.

– Почему в отделе кадров вокруг стула нарисован круг мелом? – в глазах следователя мелькнуло любопытство.

– Вам не рассказали? – надо же, неужели не доложили, что я ведьма?

– Хочу услышать это от вас.

– Некоторые сотрудницы офиса считают, что я ведьма, – призналась я.

– А это так? – теперь следователь смотрел на меня как на полную идиотку.

– Нет, разумеется. Это глупость, которую они сами выдумали.

– Вы дали им к этому повод?

– Вы думаете, дуракам нужен повод? – задала я риторический вопрос.

– И, тем не менее, почему они это выдумали? Какова причина?

– Длинная история, – вздохнула я.

– А мы никуда не спешим, – следователь мученически посмотрел на часы. Они показывали восемь вечера. Уверена, ему безумно хотелось домой.

– Ну, слушайте, – и я начала свой рассказ. Он получался путанным.

По мере того как я говорила, глаза следователя округлялись все больше и больше.

– Получается, вы умышленно вводили в заблуждение коллег и пытались внушить им мысль, что вы ведьма? Правильно я понял? – уточнил следователь.

– А что я должна была делать? Они бы от меня так просто не отстали. А после того, как я призналась, что колдунья мне больше никто не угрожал и не подкидывал кукол вуду и прочую ерунду.

– Я удивлен вашим способностям, – усмехнулся следователь. – Успеваете и с любовницей мужа поскандалить, и с женой любовника. Бурная у вас личная жизнь.

– Так получается, – буркнула я. – Я никого не трогаю. Ни Свету, ни Олесю. Они сами первые начали.

– Просто детский сад.

– Не детский сад. Это у нас коллектив такой.

У следователя зазвонил мобильник.

– Хорошо, – коротко ответил он.

– Вашему адвокату разрешено присутствовать при нашей беседе, – недовольно сообщил следователь.

– Мне не нужен адвокат, – запротестовала я. – Я же не подозреваемая. Нет? Или уже да? – у меня противно похолодели ладони.

– Пока нет, но все может поменяться, – обрадовал меня следователь.

Оптимизма мне это не прибавило. Представляю, сколько стоит адвокат.

– И у меня на него денег нет, – поспешила проинформировать следователя.

– На этот счет не переживайте. Все оплачивает ваш начальник. Удивительно бескорыстный человек, – в его голосе сквозила насмешка. – Так заботится о своих сотрудниках!

В дверь постучали. В кабинет вошел полицейский.

– Адвокат к гражданке Ломовой, – объявил он голосом заправского дворецкого.

Он пропустил вперед невысокого лысоватого человека лет шестидесяти.

– Добрый вечер! – любезно поздоровался адвокат. – Меня зовут Михаил Яковлевич Романцев, – он крепко пожал мне руку. – Я представляю интересы госпожи Ломовой, – сообщил следователю.

– Здравствуйте, – кивнула я в ответ.

Романцев протянул следователю свою визитку.

– У меня ваших визиток уже штук десять, – следователь небрежно засунул ее в органайзер, – Добрый вечер.

– Я хотел бы знать, почему вы начали допрос госпожи Ломовой, не дождавшись меня?

– Во-первых, это не допрос, это беседа, – парировал следователь. – Пока, по крайней мере.

– Вы запугиваете мою клиентку, – строго произнес Романцев.

– Я ее не запугиваю. Но предупреждаю, что все может измениться. Во-вторых, вы, Михаил Яковлевич, еще бы ночью приехали.

– В этом моей вини нет, и, подозреваю, вы об этом прекрасно знаете. Меня не хотели допускать на беседу.

– Это вопрос не ко мне, а к руководству. Не положено, значит не положено.

– Мне пришлось очень постараться, чтобы пробиться к моей клиентке, – обиделся адвокат. – Я дошел до прокурора. А между тем госпожа Ломова даже не подозреваемая. Так почему такие сложности, посмею спросить у вас?

– Подано заявление в полицию о похищении ребенка. Мать конкретно указала на похитительницу. Есть пять свидетелей. Руководство относится к подобным заявлениям очень внимательно, – следователь поспешил переложить ответственность на начальство. – Так что вопрос не ко мне.

– Мы подадим встречный иск о ложном обвинении и клевете.

– Как пожелаете, – пожал плечами следователь. – Это ваше право.

– Поскольку госпожа Ломова не задержанная, а всего лишь свидетель безобразного дебоша и скандала, прошу немедленно прекратить беседу и отпустить ее домой. У нее маленькая дочь и она нуждается в матери не меньше, чем сын Соболевой.

– А вы хорошо осведомлены о происходящем, – заметил следователь.

– Так это моя работа, – очаровательно улыбнулся адвокат. – Вы хорошо делаете свое дело, а я – свое. У вас богатый опыт и острый ум. Уверен, вы отлично понимаете, что Соболева не просто так затеяла всю эту возню вокруг моей клиентки.