Босс, который украл Рождество (ЛП)

В мгновение отстраняюсь и моргаю, пытаясь прочистить свою голову. Пытаюсь понять, как я вообще здесь оказалась. Ник прижимается губами к моей шее, оставляя дорожку теплых поцелуев на моей коже. Потом он убирает мою ногу, обернутую вокруг его талии, но прежде чем отпустить меня, удостоверяется, что я стою на двух ногах.

– Зачем ты это сделал? Почему ты поцеловал меня? – Я тяжело дышу и хватаюсь за перила, чтобы не упасть. Возбужденное и обеспокоенное, только так можно описать мое нынешнее состояние.

– Потому что мне так захотелось. – Даже не вздрогнул. Его голос ровный и уверенный, глаза не отрываются от моих. Он проводит двумя пальцами по своей нижней губе, и мне требуется все самообладание, чтобы не притянуть его обратно к себе. Тон его голоса звучит так, словно все грязные мысли, возникающие в моей голове, покрылись сахарной глазурью.

– Почему ты никогда не делал этого раньше?

Мой голос не такой ровный, как у него. Хриплый. Нуждающийся. Это огорчает.

Он улыбается в ответ. Широкая улыбка, от которой мои пальцы чешутся от желания направиться прямо к молнии на его джинсах.

– Потому что ты меня ненавидишь.

– Я не всегда тебя ненавижу, – возражаю я. Это правда. Где-то восемьдесят на двадцать процентов между ненавистью и похотью. Восемьдесят процентов похоти, конечно же.

– Приятно это слышать. А прямо сейчас ты меня ненавидишь? – Он выглядит странно... уязвимым? Что вообще происходит? Я чувствую, как будто весь мир переворачивается с ног на голову.

– Не особо сильно, нет. – Я качаю головой в замешательстве. Нет, не так. Я в полной растерянности.

– Я рад. – Он снова наклоняет голову, но я кладу руку ему на грудь, останавливая его.

– Ник, а как же Тарин?

– Тарин? – Он хмурится, явно смущенный тем, что его прервали, и вопросом.

– Ты с ней не встречаешься?

– Нет, мы просто друзья.

На мгновение я задумываюсь о значении слова «друзья».

– Вы что, голые друзья? – Уточняю я.

Он качает головой, явно забавляясь моим описанием.

– Полностью одетые друзья.

– Хорошо. – Я киваю, приподнимаясь на носочки, но останавливаюсь, прежде чем наши губы снова соприкоснутся. – Я порвала с Сантаной. – Говорю я без намека на иронию, а затем сжимаю в кулак его свитер, чтобы притянуть ближе.

– Рад это слышать. – Ник улыбается, его губы почти касаются моих. Есть что-то в том, как его губы нависают над моими, от этого мое сердце замирает. Я становлюсь мокрой в том месте, где хочу почувствовать его больше всего. А в моем животе порхает целая стая бабочек.

– Как давно ты хотел меня поцеловать? – Мой голос едва слышен. Интересно, исчезнет ли его интерес так же быстро, как появился.

– С самого первого дня.

– С первого дня? – Я откидываюсь назад и хмурюсь в сомнении. – Когда я принесла в офис кексы с оленями, а ты смеялся надо мной?

– Да, в тот самый день, – бормочет он, нежно целуя уголок моего рта. – В свое оправдание хочу сказать, что это была середина июля.

Я пожимаю плечами. Справедливо, но кексы были такими специально, потому что это был последний рабочий день его дяди и первый день для Ника в нашей компании игрушек, так что для меня в этом был смысл.

– Ты хмуришься, – указывает Ник, одновременно проводя рукой по моему бедру. Каким-то образом моя нога снова оказалась обернута вокруг его талии. И я понимаю, что мы уже не на балконе, он переместил нас на несколько шагов назад к нише наверху лестницы.

– Вовсе нет. Я не хмурюсь. Это ты постоянно хмуришься. – Я трусь об него грудью и запускаю пальцы в его волосы на затылке.

– Когда этот взгляд направлен на тебя, это не хмурый или сердитый взгляд, это сдерживаемое сексуальное напряжение, – шепчет он мне на ухо.

Оу.

Ммм.

– Что ты делаешь? – Успеваю спросить я, когда он расстегивает мои джинсы и просовывает под них руку. Я, конечно, вроде как понимаю, что он собирается сделать, но во мне еще осталось чувство приличия, чтобы задуматься, не стоит ли нам сначала сменить обстановку? – Может, нам поехать обратно в отель?

– Ты не можешь ждать так долго.

Так и есть. И все же мне удается выдавить из себя слова: «мы же в церкви». Правда на этом мой словарный запас заканчивается, потому что его пальцы скользят достаточно глубоко, чтобы раздвинуть меня, и кончиком среднего пальца нежно коснуться моего клитора.

– Вокруг никого нет. – Он посасывает мочку моего уха и нежно шепчет: «Позволь позаботиться о тебе».

Я больше не спорю. В основном я только тяжело дышу, как будто меня ласкают в нише церкви, собственно это действительно то, что происходит.

– Ты сводишь меня с ума с того дня, как я вернулся в Рейнди-Фолс, – шепчет мне на ухо Ник между эротическими поцелуями, которые тянутся вверх и вниз по моему горлу, мягко прижимаясь к моим губам и пробегая по моей челюсти.