Босс моего бывшего

Я бреду вперёд и снова плачу. Ну не дура ли? Хорошо, что на улице темно, и моих слёз никто не видит. Тошнит. Я опираюсь рукой на фонарный столб, но пустой желудок выпускает лишь воздух. Спазмом сводит живот. Дышу поверхностно, как загнанная собака, но в итоге легчает.

Я сама не понимаю, как меня выносит на улицу Тополиную, где стеклянной башней высится офисное здание холдинга «Мегастрой». Как я тут оказалась? Не понимаю.

Я брожу вокруг, долго смотрю на парковку, подхожу к центральному входу. Задираю голову, нахожу окна кабинета Леонида, но за стёклами кромешная тьма. Как и на всём этаже.

Вдруг отчётливо понимаю, что теперь точно конец. Лёни здесь нет. Я не только чувствую это, у меня даже доказательства есть помимо тьмы за окнами.

Парковка, на которой я торчала до этого, пустая. У Лёни довольно приметный автомобиль, но его нет. Там стоит лишь парочка машин, одна из которых личная Поклонского, но у Леонида не хватит денег даже на дверцу от неё.

Я слишком хорошо знаю этого мужика. И знаю, что он везде и всюду на колёсах, включая магазин за углом. А значит…

Значит, только что с треском порвалась последняя ниточка, которой была сшита наша с ним любовь.

– Ты плачешь? – я оборачиваюсь, торопливо вытирая слёзы, а Поклонский стоит в паре шагов, судорожно сжимая кулаки.

Откуда он тут взялся?

Я что-то говорю, ругаю саму себя. Порываюсь сбежать, но Дмитрий надвигается, как тайфун. Я только рукой отгородиться пытаюсь, но он уже слишком близко. Ладонями щёки накрывает, лицо моё в свете фонарей рассматривает, дышит глубоко, а на виске бьётся жилка.

– Ты зачем сюда приехала так поздно? Ты на машине? На такси приехала? Зачем?

Он засыпает меня рваными вопросами, ни на один из которых я не могу ответить. Слишком жалкой буду казаться, невыносимо это.

– Пустите меня.

– Ага, разбежался. Чтобы ты под машину попала в таком состоянии?

Неожиданно бережно Поклонский стирает большими пальцами остатки слёз, улыбается краешками губ, а лицо бледное и сосредоточенное.

– Куда твой жених смотрит?

– Он мне больше не жених, – злюсь и дёргаю головой, сбрасывая ладони Поклонского со своего лица.

Да, теперь это окончательно и бесповоротно. Не жених. Всего лишь бывший, которого я ненавижу.

Глава 3 Варвара

– Юрий, забери в моём кабинете пиджак и проверь, чтобы из кармана не выпали ключи, – отдаёт распоряжения в трубку телефона Поклонский. В голосе твёрдая сталь и железобетонная уверенность.

Странный он. Когда после корпоратива я благополучно выбросила его визитку, подумала, что избавилась от него навсегда. Ну, честное слово, можно было понять, что меня не интересует общение с ним. Ни с кем не интересует, кроме Лёни. Но Поклонский затаился, чтобы примерно через пару недель объявиться в моём дворе. Он не подошёл, только курил, стоя рядом, разглядывал моих соседей, восхищал гуляющих мимо женщин. После они ещё долго шептались и размышляли, что такой мужик забыл в нашем простом райончике. Вот же невидаль и сенсация.

Ещё через неделю он прислал сообщение, и я даже не удивилась. Что человеку с его связями и возможностями стоило найти мой номер? Проигнорировала, Поклонский прислал коробку швейцарского шоколада, который я скормила соседским ребятишкам на его глазах. После были ещё подарки, но я неизменно, даже не глядя, заворачивала их обратно.

А сейчас сижу на резной лавочке рядом со зданием “Мегастроя”, скрестив ноги, и смотрю на мерцающие вдалеке огоньки. Там, чуть выше по улице, огромный жилой комплекс, и сейчас прячущиеся за его окнами люди проживают свои беды, радости, наслаждаются моментами редкого счастья.

Ситуация с Лёней выжала меня досуха, оставила внутри выжженную пустыню. Ураган ненависти, злости и обиды унёс всё хорошее, разрушил радостные воспоминания. Их затмило разочарование и опустошение.

Наверное, только поэтому я не сбежала от Поклонского и позволила усадить себя на лавочку. Возможно потому, что он единственный, кто не станет меня жалеть? Не будет охать и причитать, неловко улыбаясь? Чужого, пусть и искреннего, сочувствия не выдержу – оно станет последней каплей. Мне ещё всю родню обзванивать завтра, сообщать, что свадьба отменяется. Вот где стресс будет, потому пока берегу свои последние уцелевшие в этой войне нервные клетки.

Закончив командовать, Поклонский небрежно засовывает в карман брюк телефон и закатывает рукава ещё недавно идеально отутюженной рубашки. Обнажает крепкие предплечья, увитые крупными венами. Замечаю край тёмного рисунка татуировки, выглядывающей из-под ткани, но рассмотреть детали не получается. Да и не моё дело, какими узорами украшает своё тело чужой мужчина. Мы случайно встретились и так же быстро разойдёмся.

Из темноты вырастает невысокий худенький мужчина в безупречном костюме и протягивает Поклонскому пиджак, даже не глянув на меня. Сухо кивает, прощаясь, и так же бесшумно растворяется в темноте.

– Начальник моей охраны, – зачем-то поясняет Дмитрий, провожая мужчину взглядом.

– Мне казалось, начальники охраны должны быть… внушительных габаритов.