Босс моего мужа

С улицы доносятся девичьи визги, но отдаленно – бассейн мне отсюда не видно. Окна этой комнаты выходят на дорожку и аккуратную лужайку с цветами возле высоких деревьев, которые тихо шелестят листьями, будто прощаясь с солнышком.

Усаживаюсь на широкий подоконник, даю глазам отдых, потому что штудировать учебники предстоит еще как минимум пару часов. Мимо окон проносятся бабочки – красивые, золотистого цвета. Следом за ними появляются голубого оттенка. И плавно уносятся вдаль. А одна бабочка, видимо, любопытная. Покружив рядом со мной, садится на створку напротив. Замирает задумчиво. Взмахивает крыльями, как бы намекая: эй, полюбуйся и мной! А потом для меня, непонятливой, все же взлетает, крутится возле руки, на которую я предлагаю ей приземлиться. Но капризно взмахивает крыльями и выбирает в качестве аэродрома мою макушку.

– Глупая, – смеюсь, качнув головой, – я же могу случайно тебя уничтожить.

Отлетает неспешно, прямо с какой-то обидой. А потом, видимо, прилетает другая и из всех возможных вариантов выбирает мое плечо. Не шевелюсь. По легким покалываниям кожи можно ее отследить – поднимается чуть вверх, замирает, потом скользит по моей шее – волосы собраны в небрежный пучок, поэтому ей ничего не мешает.

– Эй, да ты наглеешь, – ворчу я, когда она и не думает улетать.

Осторожно, чтобы не повредить ей крылья, поворачиваю голову. Пытаюсь хотя бы рассмотреть ту, которая благодаря мне так хорошо отдохнула, и…

Бабочки уже нет, зато…

У меня перехватывает дыхание, обнимаю руками колени, как будто это поможет. Ой, спрятаться бы, да поздно!

В мягких сумерках, у одного из деревьев, я замечаю Тимура. Он не один, рядом с ним стоит подружка его сестры, о чем-то ему говорит-говорит-говорит…

А он смотрит на окна.

Точнее, на одно окно, на подоконнике которого я восседаю так нагло. И когда его взгляд переползает с моего лица на шею, я вдруг понимаю, что прятаться поздно и… что бабочки не было.

Глава 18. Анита, прошлое, 8 лет назад

Я так поспешно спрыгиваю с подоконника, что ударяюсь о батарею и чуть не подворачиваю ногу. Зашипев от боли, ковыляю от окна и сажусь на кровать. А когда боль стихает, укоряю себя: глупо, ну глупо же!

Зачем убежала? Надо было кивнуть хозяину дома и спокойно спуститься вниз. Так по-детски, и он наверняка все увидел. Стыдно так, что щеки горят. Прислоняю к ним ладони, а легче не становится.

Не понимаю, почему это сделала. Ну да, у него был такой взгляд… возможно, ему не понравилось, что я сижу на его подоконнике. Но он же не возмущался, не прогонял меня, просто смотрел… Может, я даже сама себя накрутила. А теперь расплачиваюсь ноющей лодыжкой.

Хорошо, что все еще так обошлось, но синяк, причем приличных размеров, наверняка проявится. Схватив телефон, забиваю в поисковик, что делать при ушибе – там выдают версию, что нужно приложить холодный компресс, лучше лед.

Один вариант есть поблизости – намочить полотенце в холодной воде. Но раз лед лучше…

Мне настолько не хочется летом ходить с синей ногой, что я, с грустью взглянув на конспекты и список ссылок, которые нужно еще изучить, решаю спуститься на кухню. Все равно все на улице, так что никто не увидит, как я ползу по дому и копаюсь в чужом холодильнике.

Выйдя из комнаты, прислушиваюсь: действительно никого нет. С улицы доносятся разговоры, плеск воды. Кухня встречает меня густыми сумерками, но я вполне ориентируюсь. Так, надеюсь, морозилка не подведет.

Склонившись, нахожу в формочках лед. Выбив его на кухонное полотенце, ставлю ногу на стул и прикладываю компресс к ноющей щиколотке. От колкого холода становится так хорошо, что я не сдерживаю облегченного стона.

– Какие звуки… Боже… так бы слушал и слушал… – раздается у меня за спиной мужской голос.

От неожиданности я едва не роняю компресс. А потом присматриваюсь к смутным очертаниям и понимаю, что это Олег.

– Помочь?

Он мгновенно оказывается рядом и подхватывает соскользнувшее с ноги полотенце. Прижимает его ладонью, но вопреки дружескому участию, которое отчетливо слышится в голосе, его рука начинает вести себя несколько своевольно. И куда охотней сжимает мою ногу, чем компресс.

– Слушай, я понимаю, что моя нога куда теплее, чем лед, – стряхиваю его ладонь. – Но ты правда думаешь, я заведусь оттого, что ты давишь пальцами на место ушиба?

Смеется.

Пытаюсь убрать ногу, но так как Олег подошел слишком близко и практически надо мной нависает, приходится сначала толкнуть его локтем, чтобы подвинулся. Хмыкнув, он так и делает.

Отступает на пару шагов, а когда я выпрямляюсь, резко делает шаг вперед и вновь вторгается в мое личное пространство.

В темноте, разбавляемой луной и уличным светом, я не так хорошо вижу его лицо – лишь очертания. А вот глаза у него блестят, хотя тоже в фокус зрения попадают нечасто, потому что он пристально рассматривает мои губы.

На всякий случай я недвусмысленно покручиваю полотенцем со льдом. Он усмехается, взъерошивает волосы, зарываясь в них пятерней.

– Даже не думай! – предупреждаю его.

– Как скажешь, – неожиданно легко соглашается он.