Босс на одну ночь

Пытаюсь вынырнуть на поверхность из чувственного отупения, но это невозможно потому что Лед снова касается губами моего соска, прикусывает, сжимает мои груди руками и чуть тянет. Оглушительное наслаждение яростно взрывается в моей голове, затмевая возвратившийся рассудок. Откидываю голову назад, купаясь в сладострастной истоме. Лед опускает руку меж нашими телами, касаясь самого чувствительного местечка. Нежное, скользящее касание пальца, укусы, рычание, вскрики. Вот чем наполнена спальня, наше пространство, целая вселенная ощущений.

Всхлипываю, впиваюсь в плечи Людвига, закатывая глаза и подрагивая всем телом.

— Ты сводишь меня с ума, — хрипит мне в лицо Лед.

— Боже-е… — он ритмично толкается в меня пальцами.

Он входит в меня глубоко и резко, так что в первый момент чувствую болезненность от растянутости. И от того, с какой силой сжимает мои ягодицы.

Но несколько глубоких толчков, и я уже на грани.

— Подожди… я кажется…

— Давай… кончи для меня, Настенька. Красавица моя любимая…

****

Только поздно вечером мы выползаем из кровати.

— Я, кажется, ходить не могу, и умираю с голоду, — признаюсь и тут же краснею видя, как Лед довольно улыбается. — Что смешного?

— Ничего. Нет ничего смешного Настя, это очень серьёзно. А улыбаюсь я потому что счастлив.

— Я тоже счастлива, — признаюсь тихо. — Ой, я же клубнику купила. Умираю как хочу…

— Меня?

— Да… И клубнику тоже.

— Кажется, я придумал ей применение, — загадочно говорит Лед, и мы вместе, обнаженные, спускаемся на кухню.

* * *

Долгое время я думала, что счастье не для меня. Что мне никогда не испытать его, и мечтать не стоит. Но все равно мечтала… Сейчас… я наконец поверила в себя, в то что судьбу можно изменить. Я купалась на волнах счастья, двадцать четыре часа в сутки. Как же прекрасно любить и быть любимой!

Я погрузилась в заботы о нашем доме, теперь интерьер квартиры не вполне устраивал меня, мне хотелось, чтобы она стала более уютной, хотелось милых безделушек, цветов в горшках.

Забегаю счастливая с горшком с фиалками, поднимаюсь наверх, и застываю на пороге спальни. В постели Людвига лежит Катерина.

— Что-то забыла дорогуша? — ехидно спрашивает девушка. Она прикрывается одеялом вижу ее по пояс… Она обнажена.

— Нет, ничего, — отвечаю запинаясь, чувствуя, как лечу со скалы в пропасть. Без страховки.

Глава 22

— Вот и хорошо, давай собирай свои манатки и вали, нечего тебе тут делать, ты ему уже не интересна! Ты правда решила, что все всерьез? Ну теперь можешь увидеть, как обстоят дела на самом деле.

— Где Людвиг? — спрашиваю, запинаясь. Почему он не мог сказать мне это лично?

— Потому что занят, дорогуша. Нет, я поражаюсь, перед ней еще и отчитываться надо! Как ты вообще додумалась до бреда, что такой мужчина как Лед, может тебя хотеть? Просто ты оказалась рядом, когда ему был нужен секс. Он сам мне это сказал.

«Это все ложь», — повторяю себе снова и снова, но поток гадостей изо рта женщины меня буквально с ног сшибает. Да, я слабачка. Надо отстаивать свои чувства, а я… Я просто рассыпаюсь, сбегаю, потому что комплексы, накопленные с детства, страхи, начинают жрать… И нет никакого спасения.

"Ты должна поговорить с Людвигом, нельзя верить мегере на слово."

Но сколько не твержу себе, остановиться не могу. Выскакиваю как ошпаренная, бегу в свою комнату, долго пытаюсь остановить истерику, но слезы все равно льются из глаз… Хватаю сумочку и выбегаю на улицу, несусь куда глаза глядят.

Не знаю сколько времени я бродила неприкаянно по улицам, не в состоянии решить, что делать дальше. К вечеру ноги сами привели меня к дому Ирины.

Добрая женщина открывает дверь, и я фактически падаю в ее объятия. Разбитая и опустошенная, морально и физически.

— Господи боже мой, что случилось, дорогая? — восклицает женщина. — Это чудовище снова надругалось над тобой? Что он сделал, паразит? Знаешь, я ведь серьезно тогда говорила — на него можно заявить и мало не покажется сволочи! — по-своему делает выводы Ирина.

В конце концов я все рассказываю ей что произошло.

— Деточка, а ты не думаешь, что та Катька нарочно все подстроила? — выслушав и подумав немного, говорит Ирина. — В конце концов, ты не видела его самого…

— Не знаю… Я не знаю, что думать. Но Людвиг ни разу не позвонил! Если это спектакль, и он в нем не участвует… Придя домой, он ведь должен разыскивать меня…

— Да, это правда… Ну может еще позвонит.

Ночью я спала как убитая от успокоительных, которыми меня напичкала моя спасительница. Я с содроганием думала, что было бы, не будь у меня в этом абсолютно чужом городе отдушины. Не к кому обратиться. Домой не уехать… Зарплату, что получала на фирме Людвига, я всю на цветы потратила. Наивная идиотка, уверенная в завтрашнем дне и мужчине, от которого завишу полностью. Сейчас я ненавидела себя, презирала.

— Я с самого начала знала, что Лед со мной развлекается, чувствовала это, но так хотелось верить в сказку, — со вздохом говорю Ирине за завтраком.