Босс не терпит отказов (СИ)

Слышу “входи” и вплываю с натянутой вежливой улыбкой в светлый кабинет с окнами на всю стену. Виктор откладывает бумаги, откидывается назад и опять смотрит на меня, внимательно следя за каждым движением. И я не по ламинату и ковру сейчас вышагиваю, а по подиуму.

В кабинете минимум мебели, но из всей строгости лаконичности выбивается бронзовый конь на низком подоконнике. Думаю о том, что жеребца Виктор получил в подарок от подчиненных.

— В аккурат десять минут, — взглянув на наручные часы, поднимает глаза. — Ни больше, ни меньше.

— Я не специально, — ставлю кофе перед ним и отступаю.

— Погоди, Кира, — он делает сосредоточенный глоток и отставляет чашку, — отвратительно.

— Что? — охаю я.

— Галине простительно делать гадкий кофе, — он возвращается к бумагам и чешет бровь, — тебе нет. Ты обязана варить такой кофе, который меня удовлетворит, но теперь у тебя пять минут.

Смотрит на часы и, вернув чашку на поднос, вылетаю из кабинета.

— Ну? — спрашивает Галина, обеспокоенно поглаживая лист фикуса на тумбочке.

— Ему не понравилось.

В глазах Галины вспыхивает облегчение. Видимо, ее очень задевало то, что Виктор нос воротил от ее кофе.

— У меня пять минут!

Строго следую инструкциям Виктора, а руки у меня дрожат и от гнева, и от страха. Я будто не кофе варю, а готовлю какое-то важное и сложное зелье, от которого зависит спасение мира.

— Переделывай, — чеканит Виктор в очередной раз. — Не забывай о давлении и температуре. От этого многое зависит.

— Может, сам кофе какой-то не такой?

— Такой, Кира, такой, — сердито смотрит исподлобья. — Это хороший итальянский кофе с крохотной плантации в горах. Соотношение робусты и арабики один к трем. Темная прожарка до второго треска при двухсот сорока пяти градусах.

Я не эксперт в разновидностях кофе, поэтому молча киваю и выхожу. Вот попала же к капризному ценителю с особенным языком, который улавливает тонкие различия вкуса. Я склоняюсь к мнению, что Виктор самодур и тиран и издевается надо мной, потому что уж на пятой чашке кофе я была уверена в своем успехе, а он тяжело вздыхает и говорит:

— Переделывай.

— Мы можем так до вечера возиться.

— А, может, и до ночи, Кира, — Виктор хмыкает, покачиваясь в кресле и сложив руки на подлокотники, — посетителям вари любую бурду, а мне ты обязана приносить идеальный кофе. Как принято?

— А вас устраивает кофе внизу? — тихо спрашиваю я.

— Да, вполне. Там мальчик очень старательный и маньяк кофе, — кивает Виктор.

— Так я могу внизу заказывать для вас кофе и приносить, — с надеждой предлагаю я. — Или наймите старательного мальчика к себе в помощники.

— Кофе для меня будешь варить ты, — поддается в мою сторону с недоброй улыбкой. — И я готов провести тебе второй урок, как сварить эспрессо. Видимо, в прошлый раз ты не уловила тонкие нюансы и была отвлечена.

— Нет, — пячусь к двери, — все я уловила и ни на что не отвлекалась.

И я краснею, потому что в памяти всплывают теплые объятия и твердый продолговатый предмет у попы. Я решила, что это был степлер в кармане Виктора, а не его достоинство, потому что не желаю принимать тот факт, что мой капризный и несносный босс посмел вжаться в меня причинным местом.

В шестой раз сосредоточенно слежу за температурным режимом и давлением. Глаз не спускаю с индикаторов и мысленно угрожаю кофемашине, что я выкину ее в окно, если она посмеет и в этот раз меня подвести. Да, это не мои кривые руки виноваты, а огромный и хромированный агрегат, который убаюкивающе гудит.

— Я не хочу тут до ночи с тобой возиться, — шепчу я, наблюдая за темной струйкой. — Пожалуйста, будь умницей.

Если и сейчас Виктор выскажет свое фи, то я выплесну кофе ему в лицо. Раз такой гурман, то увольняй, и у меня будет для мамы хорошая отговорка. Это не я ленивая дрянь, а начальник мой — подлец, который искал не помощницу, а мастера в кофеварении.

— Хорошо, — кивает Виктор после одного глотка и щурится на меня, — ты справилась.

У меня глаз дергается, и я выдыхаю, разжимая кулаки:

— Серьезно?

— Да, — Виктор ухмыляется и придвигает чашку ко мне, — сама попробуй.

А я ничего особенного не чувствую. Кроме горечи я улавливаю терпкое послевкусие, но определить его и красиво описать я не могу.

— Я бы молока сюда добавила и сахара, — отставляю чашку.

— Нельзя забивать вкус кофе.

— Можно, — пожимаю плечами. — И еще бы сироп ореховый не помешал.

— Сладенькое любишь? — Виктор прикладывается к чашке с ухмылкой, глядя мне в лицо.

— Теперь какие поручения, если с кофе мы разобрались? — игнорирую игривый тон Виктора.

— Вероятно, есть документация, которая ждет моего внимания и подписи, но если у тебя есть другие предложения, то я тебя слушаю, — зубы обнажены в высокомерном оскале, а глаза намекают на что-то нехорошее. — Как насчет того, чтобы проявить инициативу?

— В каком плане?

— Ну, — он откидывается назад, широко расставив ноги и улыбается, — возможно, тебе стоит познакомиться поближе…

Я отступаю под пронзительным взглядом.

— Познакомиться поближе, — тихо повторяет он, — с коллегами и руководителями отделов, потому что тебе предстоит с ним тесно взаимодействовать.