Босс по соседству

– Я бы с радостью, но ты ведь не хочешь, чтобы я жил у тебя, – в голосе Сергея послышался легкий укор.

– У меня мало места, нам будет тесно, ты же знаешь, Сережа.

– Знаю, малыш, знаю. Но мне негде больше жить, ведь все сбережения уже вложены в наше дело. Мне уже и самой надоело жить у Миланы, она очень тяжелый человечек, такой далекий от меня. Не то что ты.

Я? Тяжелый человек? Ему надоело жить у меня? Вот это наглость! Так пусть валится к чертям собачьим!

Я, не вытерпев, поднялась и направилась к ним.

– Потерпи, я съеду от нее при первой возможности… – Сергей меня еще не видел, зато, когда заметил, изменился в лице.

– У тебя наконец появилась такая возможность, – проговорила я, смерив его уничижительным взглядом. Затем повернулась к блондинке: – Не переживайте, Алена, Сережа сегодня от меня съезжает.

– Милана… – лицо Сергея приобрело скорбно-испуганное лицо.

– О, фалафель, – я насмешливым взглядом показала на его тарелку. – Надеюсь, сегодня тебе вкуснее приготовили? Приятного аппетита!

И, не дожидаясь, когда к нему вернется речь, вернулась за свой столик. Взяла рюкзак и, не глядя на Князева, бросила ему:

– Я буду на улице.

Меня разрывало от обиды и разочарования. А еще навалилась дикая усталость, словно из меня выкачали все силы. Странно, но единственное, чего я не испытывала в этот момент, была ревность. Ощущение предательства было, да, но скорее предательства доверия, чем чувств. Было горько, что повелась на все это. Горько и стыдно. Да и женское самолюбие вроде как растоптано… Что-то не везет мне в любви. Психолог бы сказал, что сама виновата, не тех мужчин выбираю… И, возможно, будет прав.

Когда на крыльце появился Князев, я старалась на него не смотреть. Перед ним тоже было стыдно. За то, что и ему пришлось наблюдать всю эту сцену. И мой позор. Интересно, ему весело от того, что он увидел?

Я пошла за ним следом в машину и, так же не глядя, села в нее, отвернулась к окну. Князев кашлянул, будто собираясь что-то сказать, но я опередила его:

– Не надо. Только не говорите ничего, ладно? Обойдемся без комментариев.

– Да я как-то и не собирался, – услышала спокойное в ответ. – Просто заберите свой обед, – и он протянул мне пластиковый контейнер. – Вы не доели.

Точнее, почти ничего не съела.

– Спасибо, – мне снова стало неловко. И почему-то… приятно. – Можно было не утруждать себя этим.

– Не проблема. Мы практикуем такое в нашем ресторане, – обыденным тоном ответил Князев.

– Спасибо, – повторила я и засунула контейнер в рюкзак.

До офиса доехали в тишине, Князев даже радио не включил. У ресепшена тоже расстались молча: я пошла в свой отдел, он – к себе в кабинет. По пути меня повстречала Ленка.

– У тебя кто-то умер, Гордеева? Чего такая серая? – спросила она.

Я обычно не делюсь излишне личными переживаниями с другими, но тут меня прорвало. Лена затянула меня в туалет, где заставила излить ей душу и в мельчайших подробностях. Она так разбередила душу своими расспросами, что я все-таки дала слабину и пустила слезу.

– Так, ну все-все, – похлопала она меня по плечу. – Значит, вечером идем на терапию.

– Какую? – я шмыгнула носом, потом высморкалась в бумажное полотенце.

– Возможно, и шоковую, – авторитетно пояснила Лена. И вздохнула: – Как уж пойдет. Жаль только, что сегодня еще понедельник. Но до пятницы ждать себе дороже. Может быть уже поздно.

– О чем ты? – не поняла я.

– В бар пойдем с тобой. Лечиться. От разбитого сердца.

– Э, нет, я пас, – запротестовала я. – И не такое уж оно у меня разбитое, просто я дура, – на глаза снова набежали слезы.

– И от дурости этой тоже будем лечиться, ясно? – Лена была непоколебима.

Впрочем, как и я.

– Нет, – замотала я головой, – это не мой метод.

– Я тебя умоляю, – Лена закатила глаза. – Короче, с работы уходим раньше, едем домой переодеваемся, потом созваниваемся в часов семь. Будь готова и при параде.

– Лена, нет…

– Я тебя не слышу, – она замахала руками и вышла из туалета.

– И все-таки нет, – сказала я своему отражению в зеркале и тоже наконец отправилась к себе в отдел.

Понятно, что работалось мне в этот день плохо. Я вспоминала и вспоминала сцену в ресторане, и каждый раз внутри все дрожало от обиды. Одна радость, Женька нашлась. Позвонила сама и объяснила то непонятное шуршание в трубке тем, что почувствовала себя лучше и решила сбегать в магазин за молоком и шоколадкой.

– Эту шоколадку должна будешь мне, – сказала ей я. – За моральный ущерб. Хотя одной шоколадки мало. Будешь вообще должна, понятно? Должком воспользуюсь, когда понадобится.

– Ладно, договорились. Отдам тебе должок, – хихикнула Женька.

Ушла с работы я всего на минут пятнадцать раньше: Катя и тут меня согласилась прикрыть. Нет, я не то чтобы решила идти на Ленкину «терапию», просто хотела побыстрее оказаться дома. Возможно, мне повезет и Сергея еще не будет. Или уже. Видеть его категорически не хотелось.