Босс с прицепом

- Я говорила, что неправильно спихивать своего сына на маму. Надо самому его воспитывать. Вести себя, как отец. А не прикрываться работой...

Я знаю, что ступаю на хрупкую почву. Меня сейчас, наверное, сожрут с потрохами. Но я действительно так думаю! И я не привыкла бояться высказывать свое мнение. Даже перед грозной повелительницей демонов. Даже если она смотрит на меня, сурово сдвинув брови.

Наверное, нужно было все же придержать язык…

И тут вдруг складка между ее бровей разглаживается, на лице появляется озорное выражение, напоминающее Максика. И она начинает смеяться.

- Девочка зрит в корень! Я тебе сто раз повторяла, что ты слишком много работаешь и слишком мало времени проводишь с ребенком!

- Вы теперь вдвоем будете меня пилить? - улыбается Арсений Маньякович.

- Она мне нравится, - говорит ему Анна Евгеньевна, кивая на меня.

- Мне тоже, - заявляет он.

И вдруг смущается… Или мне показалось?

- Я не хочу в садик! - внезапно выпаливает появившийся из ванной Максим.

- Ну и не ходи.

- Мама! - это Арсений Михайлович.

- А что “мама”? Мы ему обещали. Ты нашел отличную няню. Пусть ребенок отдохнет последнее лето перед школой.

- Да! Я хочу отдыхать! Я уже школьник!

- Но… Там занятия!

- Он весь год занимался. Хватит с него занятий. И так умный.

- Я умный, - подтверждает Макс. - Весь в папу.

Я молча пью чай.

Уф. Пронесло. От меня отстали. Да еще и неожиданно одобрили.

- С Максиком, конечно, нелегко, - говорит Анна Евгеньевна.

И смотрит на меня.

- Нормально, - отзываюсь я. - У меня брат такой же. Гиперактивный. Я знаю, что нужно делать.

- Что?

- Давать четкие короткие указания. Хвалить, когда он их выполнит. Не мешать сбрасывать энергию. И обязательно соблюдать режим.

- Все в точку. Как на экзамене отвечаешь.

- А это разве не экзамен?

Они вдвоем смеются. Анна Евгеньевна пододвигает ко мне коробку конфет.

- Да уж, энергии у Максика через край. Я забирала его из садика после обеда, вела сначала на секцию айкидо, потом на подготовишки… Это мы к школе готовились. А еще мы четыре раза в неделю ходили на плавание. И два - на теннис. Как думаешь, он уставал?

- Ни капельки. Это вы уставали его ждать.

- Точно! Набегается, наплавается, наиграется - а вечером еще и дома все вверх дном перевернет…

- Загонял он вас.

- Это он умеет.

- Вам надо больше отдыхать, - говорю я.

- Да на мне пахать можно! Хоть сейчас.

- И все же… С сердцем не шутят.

- Глупости. Со мной все в порядке. И я хочу домой.

- Врач говорит, еще рано, - вступает Арсений Михайлович.

- А я говорю, что прекрасно себя чувствую! И могла бы с тем же успехом гонять чаи дома. А еще лучше - на даче.

- Я рад, что у тебя все хорошо. Но ты должна оставаться под наблюдением. Тебя два дня назад отключили от аппарата! А на даче, если что, скорой вообще не дождешься.

- Да не нужна мне скорая!

- Мам, прекрати. Ты останешься в больнице. И точка.

- Думаешь, я выжившая из ума старуха? - Анна Егеньевна внезапно обращается ко мне.

- Думаю, вы не любите, когда вашу свободу ограничивают. Прекрасно вас понимаю. И уж на старуху вы точно не похожи…

- Ты хорошая девочка. Умная и добрая. И стержень у тебя есть. С ними по-другому никак…

Она кивает на сына и внука.

- Спасибо.

- С Максиком ты хорошо ладишь. Арсу тоже спуску не давай.

- Не дам!

Я поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядом.

Ничего ему не дам!

* * *

Мы мило болтаем еще полчаса, а потом мой босс начинает поглядывать на часы.

Его мама начинает бомбардировать нас разными бытовыми вопросами.

Но он отметает их нетерпеливым движением руки.

- Нам пора. Не переживай, мы хорошо кушаем, тепло одеваемся, соблюдаем режим.

- А ты ешь овсянку по утрам? И суп днем? Смотри, опять гастрит заработашь со своей работой.

- Мама! - раздраженно восклицает мой босс.

- Что: мама?!

- Ты еще заставь меня шапку надеть.

- Все детство без шапки проходил, - Анна Евгеньевна снова обращается ко мне. -. Даже зимой вечно норовил дома оставить. Замучилась я с ним. Говорю: менингитом заболеешь, дурачком останешься.

Я не могу удержаться от смеха.

- А я кушал вкусную жареную картошку у Лисички, - хвастается Максим.

- Попроси Веру Павловну, она будет вам готовить, - его бабушка обращается к своему сыну.

- Мы сами справимся, - говорю я, поднимаясь с кресла. - Максик будет мне помогать. Чистить картошку, например.

- Чистить картошку? - озадаченно переспрашивает мальчишка.

- Настоящий мужчина должен уметь готовить.

- Я настоящий мужчина!

- Конечно.

- Пока, мам!

Арсений Михайлович чмокает свою маму. Она обнимает нас всех по очереди, включая меня.

Мы выходим из палаты.

- Я настоящий мужчина! - повторяет Макс.

- Не то что некоторые маменькины сыночки, - бормочу я.

- Что вы сказали, Виктория?

- А вы не поняли?

- Не понял.

- Шапку надо было носить, глядишь, умным бы выросли.

Его глаза гневно сверкают. Он стискивает зубы. И что-то бормочет себе под нос.

Кажется, я слышала слово “отшлепать”.

Пусть только попробует!

23

Виктория

Наш быт более или менее устаканился.