Босс с секретом

– Хочешь знать, а? – довольно громко произносит он. – Хочешь знать, почему после того вечера в «Юнион Джек» я ни с кем не спал?

Нет. Да. Нет. Да….

– Потому что думать больше ни о ком не могу. Только о тебе! Ты, блин, пробралась ко мне в голову и засела там. Прямо в подкорке. Теперь же… когда я, наконец, решаюсь во всём тебе признаться, ты почему-то боишься и несёшь полную ахинею, только бы снова послать меня куда подальше. Ника, в чём дело?

Я ничего не отвечаю, но, может, Паша этого и не ждёт. Потому что он делает новый шаг и теперь стоит вплотную ко мне.

– Это лишено смысла. Твои слова, твои действия, но… видимо, ты тоже что-то чувствуешь, раз готова разыгрывать из себя идиотку. Только это не сработает, Ника, – Паша понижает голос и его лицо находится в считанных миллиметрах от моего. – Я вижу тебя. Я знаю всё о твоих страхах, потому что у меня полно собственных. Я не говорю, что всё знаю, но твою реакцию на себя я чувствую, так что, прости, но я не могу отступить.

Решимость на его лице пугает, а взгляд – нежный и вопросительный, превращает все мои предыдущие усилия в прах.

Пашина ладонь ложится мне на щёку, наши лбы соприкасаются. И мы целуемся.

Почему-то я ожидаю агрессии, если бы так и было, я бы нашла силы его оттолкнуть. И уйти. Но всё не так. У него нежные соблазняющие губы. Безумно мягкие. Они пробуют на вкус мои – снова и снова, не желая сдаваться. Теперь Паша обхватывает ладонями моё лицо, пальцами стирая слёзы. Если бы он был груб… но он нежен и убедителен…

Так что я ломаюсь.

Я сдаюсь, я расслабляюсь и позволяю каждой своей частице, каждому атому собственного существа раствориться в поцелуе. Обнимаю Пашу за шею, превращаясь в воск. Его пальцы сжимают мою талию и притягивают ближе, обнимают так крепко, что я невольно дрожу. Губы у него по-прежнему мягкие и деликатные, они будто поддразнивают меня, будто проверяют, не оттолкну ли. Понимаю, что Варганов ждёт каких-то знаков, какого-то поощрения, поэтому касаюсь кончиком языка его нижней губы, и, кажется, это то самое, что ему нужно.

Мои губы распахиваются, впуская его горячий ищущий язык. Стон, который Паша издаёт, где-то на грани неприкрытого желания и облегчения. И, чёрт его дери, я чувствую то же самое. Мы, словно два безумца, накидываемся друг на друга и не хотим, чтобы поцелуй кончался. Он, как воздух, как вода, как жизнь, как надежда, он всё, что мне сейчас нужно, и я пью его. Вкусы, вздохи, стоны. Сжимаю плечи, прося большего, и рука Паши ложиться мне на затылок, притягивая ближе и глубже.

Не понимаю, как долго это длится, и боюсь открывать глаза, боюсь отцепиться от его плеч, а ещё боюсь разжечь огонь ярче, потому что понятия не имею, какой пепел он оставит после себя.

Когда Паша отстраняется, то не выпускает меня из рук, снова упирается лбом в мой и просто смотрит. На меня. Всю.

За годы знакомства и брака с Денисом, тот ни разу не посмотрел на меня так. А Паша вот глядит в самую душу.

Так просто расслабиться и не думать ни о чём. Эмоции выплёскиваются наружу потоками бессвязных мыслей:

«Ты нужен мне, Паша. Ты весь. Я хочу… хочу…»

Он проводит кончиками пальцев по моему лицу, скулам, шее, оставляет несколько нежных сладких поцелуев на губах, и снова прижимает к себе. Он держит меня, не даёт упасть, не даёт уйти, и мне снова хочется плакать. Не считая объятий Наташки и Эдика, я не могу вспомнить, когда меня последний раз обнимали. А уж мужчина, не друг, а мужчина, тем более. Да и так, чтоб мне было хорошо. Настолько хорошо.

Варганов целует меня в макушку и шепчет:

– Вот видишь, Ника? Видишь, как всё могло бы быть? У нас могло бы получиться.

Я вижу, в этом-то и проблема. Это несправедливо! Красивый, замечательный, умный парень действительно хочет быть со мной, а для меня… это невозможно.

Отстраняюсь и, не удержавшись, целую его ещё раз, но Паша видит, что моё лицо темнее тучи. Остаётся лишь отвернуться и прошептать:

– Это ничего не меняет.

– Ника, не надо.

В его голосе и отчаяние, и чувство вины. Откуда-то знаю, что ему непросто дался этот разговор. Он не привык подпускать женщин слишком близко к себе, а меня вот… пустил.

Поднимаю руку, сжатую в кулак, и стираю бегущие по щекам слёзы.

– Ты что, не понимаешь, что так лучше? Я делаю это для тебя. Ты просто поверь, что у меня есть веская причина сказать тебе «нет». Вот и всё. Прими как данность.

Варганов хватает меня за предплечья и пытается развернуть к себе.

– Ты можешь обо всём мне рассказать. Я уж не маленький впечатлительный мальчик, справлюсь. К тому же – любое твоё признание ничего не изменит.

Я отрицательно мотаю головой.

– Если я скажу, всё изменится. Ты бы ушёл, а я бы тебя не винила. Не хочу, чтобы ты влезал в мои проблемы. Не нужны они тебе. К тому же ты не сможешь…

– Что не смогу? – спрашивает он, когда я осекаюсь.

Я даже не хочу смотреть на него, поэтому рывком освобождаюсь из его хватки.

– Мне очень жаль. Правда.

Что ещё мне делать? Позорно сбежать, конечно. Именно это и происходит.