Боссу не откажешь: маленькое счастье в нагрузку

Я застыл с трубкой, смотря в никуда. Ангелина ещё что-то говорила, а я уже был готов головой в стену биться от отчаянья и злости. На себя! Потому что стал неврастеником. Потому что давно не принимал столько поспешных решений и не обвинял так резко и категорично! И впервые я обвинял несколько раз одного и того же человека… Слишком много на неё указывало, и факты казались разумными и точными!

— Это как его, — бормотала в трубку Ангелина, — если Олег узнает, что я…

— Точно не от меня, — тихо заверил, раздумывая, смогу ли всё исправить. Я был благодарен бывшей, даже как-то потеплело на душе от осознания, что женился я не суке-кукушке, а на женщине, хоть и не самой подходящей лично мне. И пусть я её ненавижу люто до сих пор, и не понимаю совершенно, и не пойму уж точно, но сейчас она будто и правда в моих глазах чуть выросла.

Я был сейчас в раздрае, но благодарен и удивительно… воскресал.

— С Лерой поговорю, — пообещал искренне. Пауза:

— Ангелин, не смей обнадеживать дочь и бросать. Она уже взрослая. В этот раз боль может её погубить…

— Просто дайте мне шанс, — с чувством молила бывшая. Совесть пошатнулась:

— Я что-нибудь придумаю, — видимо я неисправимый идиот.

— Спасибо, — и я в который раз хотел ей верить. У ребёнка должна быть мать!

Каждый потерявшийся мамонтёнок должен найти маму. И каждый мамонтёнок мог найти и простить загулявшую мамашу.

Глава 23

Роман

Ксения сдалась. Разревелась, капая соплями на свои почеркушки и клавиатуру казённого “мака”.

— Лучше не придумаю-ю-ю-ю, — вопила она, жалко всхлипывая.

— Ах ты тряпка, Ксю! — воскликнул в сердцах я. — Ты же “Британку” окончила! Мы на твои курсы сраные годовой бюджет Норильска вбухали! Или всё липа? — наезжал не без умысла. Первое, хотел её взбодрить или спровоцировать. Во-вторых, у меня кипело, и истерик со стороны не хватало для полного набора “утописта”.

— Ага, — артистично поддакнула она, шмыгнув покрасневшим носом. — Ещё скажите, что я “крыса”!

— И скажу! — не унимался я.

— Вы со мной водку пили! А это как детектор лжи! — утерев махом ладошки с лица слезинки, вспылила Ксения, на рыжего чертёнка смахивая. Не уверен, что они такими могли быть, но сравнение именно это пришло. — Вы бы на собеседованиях лучше бухали, а не вопросики свои глупые задавали! — нагло бросила упрёк коротышка и, мотнув золотыми кудрями, опять уставилась в экран “мака”.

— Я не допускал панебратства! — грозно буркнул в ответ.

— А у меня время нерабочее, — фыркнула высокомерно, остаточно шмыгнув носом. — И Я теперь ТЕБЕ друг, а не дизайнер! — припечала значимо. — Или могу быть ДИЗАЙНЕРОМ, — забормотала рассуждая вслух, — но тогда у меня свободное время и НОЧЬ, и я пошла спать!

Пока я сидел в шоке от такого заявления, Ксения решительно захлопнула крышку ноута:

— Ладно, это вообще не дело. Мне нужен кофе! А ещё, расскажу-ка я тебе секрет!

— Ээ, хватит с меня секретов! — решительно мотнул головой.

— Этот тебе понравится, — Ксюха забралась с ногами на кожаную софу и пристально на меня посмотрела. Без сексуального подтекста. — Польски когда устраивался, подошёл как-то ко мне и кое-что рассказал…

— Так! Секретики из гейского туалетика меня… — отрезал, и даже почти крутанулся на стуле, чтобы не видеть “подругу”.

— Пспспс! — зашипела Ксю. Вот так новость. Я очередной раз оказался в шоке. — В общем, — игнорируя моё недоумение, продолжила Ксения, — он на все руки от скуки…

— А-а-а, попросил же! — поморщился, уже в красках представляя и руки Сэма, и на что они способны от скуки…

— Пошляк! — дурашливо хохотнула Ксения. — Я не о том! Короче, он же и фотограф, и дизайнер, и жнец, и дрец, — на этом меня реально передёрнуло, — и на дуде…

— Я понял-понял, — нетерпеливо махнул, чтобы застопорила, — продолжай о главном.

— Он учился на дизайнера графики в каком-то провинциальном вузе, и когда мы только начинали проект с “централом” приволок свою черкатню…

Это уже было интересней. Что-то не помнил в резюме Польски таких моментов, как учёба в вузе на дизайнера.

— А ты его, конечно, отбрила, — догадливо кивнул я, и уставился на “подругу”-сотрудницу. Она пристыженно скривилась, будто подловили на её проколе, и как чайник запыхтела:

— Ну… типа того, ага. Короче, — тряхнула рыжими кудряшками, — мне соперники не нужны! А тебе геи! — тараторила оправданием. — Но! — пальчик вверх. — Эскизы-то есть!

— И-и-и? — её мысль вела к интересному, но услышать полную версию её задумки захотелось.

— И… пошли грабить приёмную Вадимки! — Ксения всё же озвучила версию, которую я страшился услышать. Воодушевленно хлопнула в ладоши и ловко соскочила с дивана. Пока я таращился на это чудо-природы, она в неподобающей позе, а вернее, задом ко мне и головой вниз, точно страус, зарывающийся в песок, торопливо принялась надевать туфли.

* * *

Не знаю почему я поддался этой глупой и очень некрасивой по коварству идее, но когда вошли в приёмную, мне там сразу показалось подозрительно светло.

Мы были не одни?

Сердце волнительно колотилось в груди, а я пристально следил, как лучи света мигали и шарили по помещению, будто кто-то что-то искал.