Дома, Тихий трижды проклял лифт, ползущий на привычный этаж с обычной, но, как оказалось, очень низкой скоростью. Дверь мягко откатилась в сторону, Виктор Николаевич ворвался в квартиру, моментально заняв всё пространство в небольшом аккуратном коридоре. Александра Ивановна поливала живые цветы из аккуратной автолейки. Она вышла к мужу со спокойной улыбкой на лице, но когда увидела помятую коробку инфопанели, то же самое лицо приняло совершенно противоположное выражение.
– Витя! Как ты мог так поступить с малышкой?
Александра Ивановна подхватила на руки искалеченную коробку и извлекла из нее тонкую прозрачную панель. Тихий не отрывал напряженного взгляда от жены.
– Моя милая, слава Боту всё хорошо.
Виктора Николаевича передернуло, когда из домашнего талонорегистратора вылез розовый квиток. Александра Ивановна удивленно подняла брови.
– Что это?
– Это новое изобретение. Теперь нас будут поощрять за то, что мы хвалим роботов.
Аккуратная женщина оторвала розовый листок и начала вчитываться в мелкий почерк. Виктор Николаевич со смешанными чувствами вглядывался в хорошо знакомое красивое лицо. Большие глаза, обрамленные светлыми ресницами, аккуратная форма подбородка и губ. Тихий с болью в сердце открыл было рот, чтобы выговорить заранее подготовленную фразу, но та застряла где-то в области кадыка.
– Что с тобой? – Александра Ивановна обратила внимание на мужа. Тот глубоко вдохнул и выдохнул. Посмотрел на талонорегистратор, потом на жену и розовый бланк в ее руках. Собрал всю смелость, что была в большом теле и проговорил:
– Дорогая. Ты у меня самая замечательная в мире. Я люблю тебя.
И не успев заметить вновь появляющиеся удивление на аккуратном лице, Виктор Николаевич с ужасом ожидания перевел взгляд на талонорегистратор.