Ботаничка (СИ)

До околицы оставалось совсем немного, когда впереди зашевелились густые сиреневые сумерки. Пять смутных фигур встали на дороге, запирая выход из деревни. Анна сделала еще пару шагов и остановилась. Смутные начали приближаться.

Дверей никто не откроет, разве новый доктор отзовется на стук, если конечно он в данный момент не сидит на их кухне. Анна развернулась. От колодца в ее сторону сворачивали двое. Она и без очков узнала старика и девочку.

— Идите за мной, — раздался из темноты голос Коли. — Я вас выведу. На нашу гриву Этим хода нет.

Пробираясь переулком, она смутно различала перед собой спину доброго утопленника. Следом за Анной, почти наступая на пятки, скакал похрюкивая поросенок. От деревни клубилось и нагоняло. Эти приближались почти неслышно, только волна гнусного запаха настигала, потом откатывалась. Анна уже бежала, не разбирая дороги. Когда смрад накрыл, а до слуха донеслось бормотание, Анна остановилась и обернулась, сжимая в руке осиновый кол.

Было темно, но толпа Этих светилась как ворох гнилушек. Передние встали, на них налетели задние. Из кучи тел проорал Сивуха.

— Хватайте ее!

Поросенок Борька развернулся к нападающим, изогнул спину, на которой вырос щетинистый гребень и начал рыть копытом землю. Он уже не хрюкал, а раскатисто ревел.

— Быстрее, — позвал из темноты Коля. — Нам осталось совсем немного. Борька от них отобьется.

Когда Анна вслед за Колей взлетела на заросшую густым лесом гриву, внизу завывало и рычало сразу в несколько голосов. Их перекрывало рокотание вепря.

Ноги заплетались. Не хватало воздуха. Анна прислонилась к дереву и в свете восходящей луны увидела, как на гриву забежал ее спаситель. Ирокез на спине улегся, края распоротого брюха болтались, цепляя траву. Коля подошел к Борьке, присел на корточки, погладил по голове.

— Я вас заждалась, — прошелестело где-то рядом.

Луны стало так много, что Анна рассмотрела фигуру беременной женщины под деревом. Коля поднялся, приобнял мавку, поцеловал в висок.

— Мы пойдем и вам поспешать надо, — обернулась женщина.

Коля позвал Борьку. Они двинулись в сторону малого озера.

— Подождите!

Вроде и не далеко ушли, а догонять пришлось бегом.

— Вот возьмите. Это для Борьки.

Она кинула сложенный фартук. Мавка на лету поймала, развернула.

— Благодарствуйте. Коленька смотри.

Мужчина тут же стал наряжать поросенка, завязывая на спине веселые бантики.

— Ой, как хорошо получилось. Когда у нас ребеночек родится, мы его в ваш подарок заворачивать будем.

— Я вам еще принесу… — кое-как выговорила Анна и заревела в голос.

Перед ней была любовь. Не которая неумолимая страсть, а просто любовь без мелких суетных претензий, без необходимости соответствовать посторонним взглядам, моде, требованиям времени. Любовь без границ, которая, как оказалась, оставила смерть в дураках.

Вой прилетел издалека. Где-то в дебрях пробовал голос матерый волк. Низкие волны звука накатывали, смолкали на мгновение, и опять нарастали. Семья утопленников исчезла. Анна вдруг сообразила, что не знает, куда идти. Где-то внизу между деревьями вспыхивали и пропадали блестки воды.

Если встать к малому озеру спиной, примерно в том направлении должна находиться база. Анна пошла. Под ноги все время подворачивались коряги и толстые корневища. Деревья загораживали свет луны. Под кронами мрак становился вовсе непроглядным. Зато начал приближаться вой.

Она побежала, но тут же споткнулась и упала. Волнами накатывало отчаяние. Не разорвали те, сожрет самый обыкновенный хищник. Его колом не отпугнешь, только разозлишь еще больше.

Она пошла медленнее, стараясь выбирать лунные прогалы. Что будет, то и будет. Забиться под корни дерева и досидеть до естественной развязки она всегда успеет.

Поляна оказалась залита лунным светом, как ртутью. Траву ровно примяло ветром. Под ногами пружинило. Анна огляделась. На дальнем конце пространства стояло высокое дерево, раскинувшее ветви будто две мощные руки. Пока взбиралась, она сильно ободрала колени. На ветке можно было сидеть, даже не цепляясь, до того она оказалась толстой. Анна перекинула ногу и уселась верхом, привалившись спиной к стволу, свалишься только если заснешь. Но это вряд ли. Вояли совсем рядом.

Зверь выметнулся на серебряную поляну, сделал круг и остановился в центре. Он походил на сгусток мрака, только отдельные шерстинки поблескивали под луной. Волк сел, вскинул голову и выдал низкий стон. Анне показалось, что ее сейчас стащит этой волной. Она судорожно вцепилась в ветку. Зверь заметил шевеление и медленно пошел в ее сторону.

Колобок, колобок, я тебя съем! Не ешь меня серый волк, я не хочу…

Лучше не смотреть, закрыть глаза и погрузиться во внутренний мрак. Но и внутри угнездился огромный черный волк с горящими желтым глазами.

— Что тебе, лесной зверь? — спросила Анна. — Видишь, я высоко, ты меня не достанешь. Иди по своим волчьим делам.

По стволу зескребли когти. Волк встал на задние лапы, пытаясь дотянуться до Анны. Она поджала ноги, понимая, что зверь ее не достанет, но не в силах справиться с паникой.