Боцман и чертовка (СИ)

Ник, холодея от страха, подвел баржу к неприятельскому линкору, чтобы абордажная команда смогла быстро переправиться на борт и захватить судно. Пилоту не нравилась эта затея с использованием нейроподавителя, ему не нравилось, что он будет участвовать в самом настоящем космическом бою, где то и дело вспыхивают росчерки лазерных лучей и импульсы плазменных залпов, ракеты носятся стаями, гоняя перехватчики, а тяжелые торпеды, несущие смерть любому кораблю, оставшемуся без защитного поля, вгрызаются в броню и прожигают ее насквозь. Смерть таится здесь в каждом выстреле с вражеской стороны и шансы на выживание очень малы, если ты не профессионал, а необстрелянный новичок, которым Ник себя и считал. И хотя Хло успокаивал пилота как мог, применяя даже ментальные техники, того все равно трясло, но он собрал всю свою волю в кулак и сделал все как надо, медленно подойдя к линкору на максимально близкое расстояние и, свернув маскировочное поле, активировав нейроподавители. Он даже дернулся чуть-чуть назад, собираясь сбежать с поля боя, но елиша положил ему руку на плечо, останавливая, а Рихард, находящийся среди абордажников, открыл шлюзы и команды прыгнули в черноту космоса. Сам немец не собирался идти с ними - во-первых, абордажного опыта не было, во-вторых - в слаженной команде он будет только мешаться под ногами, черти и накра сами все сделают быстро и четко, и в-третьих - кто-то должен остаться на борту корабля хотя бы для его защиты, а то от отчаянья враги могут попытаться перепрыгнуть на него, чтобы свалить на барже.

Крейсера эскадры были частично повреждены, поэтому не могли оказать серьезного сопротивления и три фрегата навалились на пять кораблей при поддержке перехватчиков, которые связали боем истребители противника, базирующиеся на крейсерах и линкоре и если с последнего стартовала только малая их часть и то те, кто не попал под удар нейроподавителя, ведь били прицельно по рубке и командному отсеку, то вот крейсера охраняла свора машин, вполне равная по численности перехватчикам. Завязалась свалка, в которой доставалось и своим от чужих и своих и наоборот, потому что скорости были большие, развороты и маневры резкие, бортовые компьютеры машин не могли отследить цели, будучи перегруженными данными и опытные пилоты почти не пользовались подсказками искинов, предпочитая давить на гашетку лазерных пушек интуитивно, когда вражеский истребитель попадал в поле прострела. Некоторые даже отключали систему, оставляя только метки распознавания "свой-чужой", но новичкам подобное было недоступно. И если вехи пользовались искинами и собственными нейросетями для расчета поправок стрельбы, то нишхам вполне эту систему заменяли ментальные способности. Некоторые обладали интуитивным предвиденьем, когда истребитель неожиданно шарахался в сторону, а там его уже подлавливал выстрел из пушки, прицел которой наводил пилот, доверяя своим ощущениям, некоторые быстрой реакцией, используя возможности перехватчика по максимуму. Но нишхов в летных группах было немного, в основном федералы, которые все же больше доверяли нейросетям, впрочем со стороны вехов не все эльфы самостоятельно сидели за штурвалами машин, предпочитая руководить боем издалека и группировка несла потери.

Один из поврежденных крейсеров слаженным залпом их трех фрегатов разнесли в клочья, остальные начали выстраивать оборонительный ордер, чтобы отразить атаку, выставляя вперед тех, у кого функционировал силовой щит, прикрываясь ими, чтобы исправные пушки отработали по противнику. Пара оставшихся корветов попыталась напасть на фрегаты с фланга, они были шустрыми и быстрыми, но отряд перехватчиков отработал по ним ракетами и экипажам корветов сразу стало кисло и они решили спастись бегством, двинув на всех парах к зоне гиперпереходов. Командир засадной группы заметил этот маневр и отдал приказ лидерам перехватчиков:

- Не дайте им уйти, уничтожить!

- Здесь радужный-три, выполняю! - тут же откликнулся кто-то и командир сосредоточился на ведении боя.