Боты для ночного эльфа

— Я не понимаю, мне это только кажется или вы с подружкой действительно выбились в теневые хозяйки микрорайона, а на Цветочной у вас блатная хаза? — не задержался с ответом полковник.

Ирка поспешно повернула руку большим пальцем вниз. Я не поняла, был ли то классический древнеримский знак гладиатору «Добей противника!» или же подружка так давала знать, что наше дело плохо.

— Какая блатная хаза?! Да у нас тут как в самых благородных домах Парижа! — возмутилась я.

И слегка отвернулась от стола, чтобы не видеть пластиковую «литрушку» с домашним вином и дымящиеся куски мяса.

Натюрморт слегка компрометировал наш благородный дом.

— Да? — не поверил мне вредина Лазарчук. — Тогда объясни, почему вы как-то связаны со всеми криминальными происшествиями в округе!

— Ну, уж так прям и со всеми, — пробормотала я несогласно. — А с чем на этот раз?

Лазарчук в трубке сердито посопел. Не иначе, считал до десяти, надеясь успокоиться.

Э нет, дружище ты наш полицейский! С нами и до ста десяти недостаточно будет!

— В ста метрах от вашей Цветочной патруль задержал избитого гражданина, — сказал Серега. — Некоего Семена Маркушина, местного прохиндея по кличке Садовник…

— Это не мы! — возмутилась я.

— Мы не имеем к этому никакого отношения! — поддержала мой протест подружка.

Услышав ее, полковник охотно сменил собеседника:

— Тогда скажи мне, Ирина, почему у него в бумажнике твоя визитка?

— Какая визитка? — спросила я.

Ирка пнула меня под столом и спросила иначе:

— Какой бумажник?

— Какое это имеет значение? — не понял Лазарчук.

В отличие от меня он не знал, как нежно любила Иришка украденный у нее недавно бумажник из красной телячьей кожи с тиснением. Не говоря уж о том, как она любила все его штатное содержимое, включая купюры, монетки, кредитки и визитки.

— Не вздумай спросить про кредитки, — тишайшим шепотом предупредила я подружку.

Она закрыла рот.

— Сереж, ты же сам ответил на свой вопрос, — рассудительно молвила я. — Этот гражданин Морковкин…

— Маркушин.

— Да хоть Навуходоносор! Ты сказал, он садовник, а у Максимовых серьезный бизнес по продаже посадочного материала. Это явно профессиональный контакт. Может, он хотел у Ирки проконсультироваться или, наоборот, поделиться с ней ценной информацией.

Подружка беззвучно похлопала в ладоши. Я приняла аплодисменты благосклонным кивком.

Ведь выкрутилась и даже практически правду сказала!

— Ладно, предположим, я поверил.

Ирка помотала головой. Да я и сама поняла: не поверил. Сейчас еще что-то выдаст.

И выдал:

— Лен, а твоя-то визитка в его кармане откуда? Ты же не торгуешь семенами и удобрениями? Где Садовник, а где пиар?

— Э-э-это не пиар, а журналистика, — вывернулась хитрая я. — Я помогаю знакомой столичной журналистке с подготовкой материала о безопасности на курорте, а для статьи требуется интервью представителя, так сказать, темной стороны. Мне обещали найти подходящего человека, видимо, это и есть тот Маркошин.

— Маркушин. И кто это тебе такое обещал?

— Начальник службы безопасности вокзала Ричард Лаэртович, знаешь такого? Мы с коллегой как раз сегодня были у него по этому самому вопросу.

Ирка изобразила мимический этюд «Снимаю перед вами шляпу». Я раскланялась перед воображаемым залом.

— Лаэртович? Знаю, нормальный мужик, — полковник заметно успокоился. — Ладно, тогда пока все, отбой.

Я выключила телефон и шумно выдохнула:

— Фуууух… Какая все-таки тяжелая публика — эти ваши полицейские полковники!

— Да все мужики такие, — махнула рукой подружка. — Как втемяшат себе в голову какую-нибудь ерундистику, так не выбьешь ее оттуда! Вчера Моржика еле убедила, что голый дядька в ванной не ко мне приходил. Полночи добивались взаимопонимания!

— Добились?

— Полного!

Ирка мечтательно улыбнулась и поделилась планами:

— Моржик нанял пацанам сразу двух нянек. Уложит их спать и приедет ко мне. Будем крепить взаимопонимание.

— Кровать не сломайте, — хмыкнула я.

— За это надо выпить. — Повеселевшая подружка потянулась к бутылке и налила нам вина.

Мы чокнулись бокалами, но выпить не успели — отвлек сердитый вопль за стеной:

— Ир-р-рина!

Подвески на люстре жалобно зазвенели. Ирка побледнела:

— Это мо-мо…

— Моржик, — подсказала я, исключительно из деликатности опустив вариант «монстр».

— Мо-мой му-муж!

— «Му-муж» как-то не очень звучит, — заметила я, усилием воли сохраняя спокойствие. — Хотя мычанье вполне органично сочетается с этим ревом Минотавра.

— Это кто тут вам рогатый мужик?! — возмутился му-муж Мо-морж, распахивая дверь и грозно воздвигаясь на пороге.

— Милый, мы же вчера уже выяснили, что у тебя нет поводов для ревности! — тщательно скрывая беспокойство, напомнила ему Ирка.

— Так то вчера! А сегодня повод снова появился! Я видел вас на лавочке. Кто это был, такой тощий?

Ревнивец прошел к столу, бесцеремонно хапнул ближайший бокал и разом осушил его.

— Еще? — Хитрая Ирка услужливо потянулась к бутылке.