Боулинг-79

– Молча, – грубо и не совсем впопад бросил Володя, протискиваясь мимо контролерши и увлекая за собой безмолвного друга.

Тетка, понимая, что нежданная добыча уплывает, немедля возвысила тон:

– Как так пошутил? Кто ж так шутит-то, а?! Ну-ка, раз нашли кошелек, давайте его сюда! Так положено! Администрация передаст находку куда следует!

Не отвечая, Володя потащил за собой растерянного Валерика (тот, того и гляди, готов был вступить с тетенькой в дискуссию, а то и вовсе отдать ей портмоне). Они побежали вниз по лестнице, а вслед им неслись вопли контролерши, которая от обиды и злобы начала нести уж полную ахинею:

– Я вот щас милицию вызову! Она тебя обыщет, и если чужой кошелек найдет, изымет! А тебя за грабеж посадит! А ну-ка, давай вертайся! Чужое имущество вертай!..

Однако Володя уверенно припустил к выходу – и Валерке ничего не оставалось делать, как на рысях следовать за ним.

Выбежав на залитую весенним солнцем Москворецкую набережную, Владимир быстрым шагом пересек площадку перед кинотеатром и свернул за угол, за бетонную стену, поднимавшуюся к гостинице «Россия». Здесь, в закуте, было тихо. Ни единого человека вокруг, лишь толкались на ветру голые ветви берез – очередного советского символа.

Оглянувшись и убедившись, что за ними нет погони, Володя вытащил из внутреннего кармана чужое портмоне. Затем выхватил оттуда пачку денег.

– Ни фига себе! – воскликнул он.

Такой суммы он в руках никогда не держал. Валерка наверняка тоже.

Спрятав лопатник, Владимир принялся пересчитывать деньги. В кошельке оказалось двадцать двадцатипятирублевок, двенадцать червонцев, ну и по мелочи – пятерки, трехи и рубли. Итого – на общую сумму шестьсот сорок три целковых. Володя спрятал деньги в свой карман, а кошелек зашвырнул за гору ноздреватого снега.

– Живем, брат! – возбужденно проговорил он, хлопая товарища по плечу. – И никто ничего не узнает!.. Гуляем!

Валерка не разделял его радости. Нахмурившись, он молвил:

– А все-таки нехорошо мы с тобой поступили.

– А что надо было делать? – окрысился на него товарищ. – Правда, что? Мегере этой кинотеатровой добычу отдать?!

– Ну, хотя бы. Кошелек же не наш.

– А ты что, думаешь, она б его хозяину вернула?! Думаешь, вернула?!

– А почему нет? – дернул плечом Валерка. – Наверно, отдала бы.

– Ну ты наивняк! – протянул Володя. – Ты эту тетку видел?! Да от нее не то что шести косых – гривенника ржавого никто не дождется!

– Ты что, думаешь, она бы деньги себе забрала? Володя обидно заржал.

– Ты еще спрашиваешь!

Но Валерка продолжал упорствовать:

– А если к ней хозяин бумажника вернется? Хватится – и вернется?

– Ну, и что? Она ему скажет: «Ничего не знаю, ничего не видела, и я, ваше, не я».

– Но теперь-то точно деньги хозяину никто не отдаст, – грустно промолвил Валера.

– И – что? Думаешь, они у него последние? Да этот кошелек – наверняка барыги какого-нибудь. Или лаврушника. Знаешь, сколько их в «России» живет! Да для него шестьсот рублей – мелкая разменная монета. Как для тебя двадцать копеек. Он еще себе наворует тридцать раз по столько.

– Думаешь? – с неуверенной надеждой проговорил Валера.

– А то! Наши люди с шестью косыми в кармане по кино не ходят!.. Ладно, кончай эти мерехлюндии! Отмечать пора. Гулять едем.

– Куда? На Солдатку или на Ухтомку!

– Ну ты спросил! С такими деньжищами – и на Ухтомку!

– А че? – слабо попытался защититься Валерка. – Там наших ребят наверняка полно, угостили бы их.

Ничего, – свысока молвил Володя. – С такой суммой найдется, кого угостить. И друзья сразу появятся.

И Володя целеустремленно зашагал, прямо по остаткам снега и грязюке, к Китайгородскому проезду.

– Ты куда? – бросился вслед за ним Валерка.

– Как куда? На такси – и в ресторан.

– Да ладно, поехали на метро.

– Богатые люди на метро не ездят, – выдал новый афоризм важный Володька и поднял руку, призывая к себе желтую «Волгу» с шашечками – или, на худой конец, «жигуленок» подхалтуривающего частника.

1979 год: ресторан «Пекин»

Итак, друзьям – впервые в их жизни – было все равно, где гулять. Денег хватило бы на любой ресторан. Да с такой суммой можно было бы месяц ежедневно в кабаках ужинать (подсчитал про себя воодушевленный Володя). Да и Валерка развеселился. Его обостренная совесть отчасти успокоилась тем, что дело сделано, снова его не переиграешь, а явной подлости они с Вовкой, кажется, не совершили.

После пятнадцати минут безуспешного голосования на углу Китайгородского проезда и Москворецкой набережной – друзья уже стали подмерзать – возле них тормознул новенький светло-зеленый «жигуленок».

– На площадь Маяковского, будьте любезны, – склонился над окошком Владимир.

Водитель внимательно оглядел его и кивнул:

– Садитесь.

Парни плюхнулись на заднее сиденье.

Машина осторожно отвалила от тротуара. Когда поворачивали направо, шофер искательно молвил:

– Только я вас прошу, ребята: если орудовцы остановят – скажите, что вы мои родственники.

– Зачем? – искренне не понял Валерка.

Он на такси и на частниках ездил не часто.

– Ты что, с луны упал? – прошипел ему в ухо Владимир. – Борьба с нетрудовыми доходами!