Boys

Я решила начать издалека и поинтересовалась, знаком ли он с Иваном. Оказалось, что нет. Пришлось вкратце рассказать о Женькином приезде в Москву, нашем знакомстве и молодом человеке Иване, у которого Женя снимала квартиру. Постепенно я дошла до того трагического дня, когда мы узнали о Жениной смерти. Тут официант принес мой суп, я жалобно посмотрела на Георгия. Он как-то очень хорошо, по-доброму улыбнулся и сказал:

— Ты поешь, а то у тебя вид такой несчастный.

Совершенно неожиданно я успокоилась и умяла полную миску супа. Мой спутник также не страдал отсутствием аппетита. Закончив с салатом и горячим, он предложил «замахнуться на десерт». Мы опять попросили меню и, не сговариваясь, выбрали яблочный штрудель с шариком мороженого.

А потом мы стали разговаривать. Собеседником Георгий оказался очень приятным. Во-первых, он умел внимательно слушать. Мой несколько сумбурный рассказ он не воспринял как бред сумасшедшей, а, напротив, отнесся к нему вполне серьезно. Во-вторых, было очень приятно для разнообразия пообщаться с мужчиной, не имеющим никакого отношения к убийствам. Третье вытекало из второго: мне не нужно было наблюдать за ним и запоминать, как он отреагировал на ту или иную фразу.

— Ну вот, — подытожила я. — Собственно, на этом мы с Ваней хотели завершить наше расследование, не получилось из нас сыщиков. А тут Эльжи с этим мероприятием. Я увидела Вячеслава и не удержалась, решила отработать последнюю версию. И отработала на свою голову. То, что я там обнаружила, вполне может служить достаточным мотивом.

Георгий возразил, что фотография, конечно же, указывает на некоторую связь между Женькой и Вячеславом, но вполне возможно, что присутствие фотографии в доме Вячеслава может иметь совсем другое объяснение. К примеру, Женька постеснялась мне сказать, что на самом деле она съездила с ним в Париж на майские. И эта фотография — всего лишь сделанная в современной фотолаборатории перепечатка с Женькиного снимка.

Я покрутила головой.

— Ты не видел снимок вблизи, а я видела. Это никакая не перепечатка, а старая фотография. И потом она надписана.

— Сейчас тебе как угодно могут сделать, — махнул рукой Георгий. — Хочешь — под старину, хочешь — вытянут плохонький снимок на приличный уровень. Это я тебе как профессионал говорю. А надпись… Что ж, ее могла надписать и Женя.

— Женькин почерк я знаю. Писала не она, да и почерк там детский. Знаешь, что там написано? «Папа, я в первом ряду слева». А в первом ряду слева на фотографии Женина сестра Света, погибшая много лет назад при странных обстоятельствах. Получается, что наш чудесный Вячеслав — Женин отец. И если у них были интимные отношения, а потом она увидела эту фотографию, поняла, что произошло, и пригрозила заявить в милицию… По-твоему, это не тянет на мотив?

— Не тянет, — возразил Георгий. — Ей в милицию не с чем было идти. Фотография — не доказательство. Выкинул ее, и вся недолга.

— А если анализ сделать на установление отцовства?

— Ты в курсе, сколько такой анализ стоит? И даже если бы Женька накопила на него, ты уверена, что Вячеслав добровольно сам бы согласился дать свою ДНК для анализа? А Женька не такая сообразительная, как Моника Левински, вряд ли хранила дома платье со следами спермы.

Я так расстроилась, что Георгий немедленно пообещал в ближайшее время встретиться с Вячеславом (все равно нужно ему фотографии с вечеринки отдать) и попытаться завести разговор на интересующую нас тему. Он так и сказал — «нас», и, не знаю почему, мне это было очень приятно. На часах была половина первого, когда я подъехала к своему дому. У двери в квартиру меня ждал неприятный сюрприз: «кентервильское привидение» яростно давило на кнопку звонка, периодически выкрикивая фразы, общий смысл которых сводился к «Леопольд, выходи, выходи, подлый трус». Пришлось в очередной раз втолковывать, что тетя Шура уже год как уехала отсюда и физически не может заливать их кипятком через плинтус. «Привидение» вроде как успокоилось и согласилось вернуться к себе, не предпринимая больше попыток про-никнуть в мою квартиру.

Дочь спала — чтобы разбудить ее, нужно нечто большее, чем звонок в дверь, например взрыв небольшой атомной бомбы у нас под окнами.

Уже засыпая, я долго думала о том, что была несправедлива к Георгию, что он оказался очень даже милым, а самое главное, он взял мой номер телефона и обязательно позвонит.

Глава 32 Не обещайте деве юной…

В течение всего следующего дня я ждала звонка от Георгия, но он так и не объявился. Я успокаивала себя тем, что он еще не встретился с Вячеславом, новостей нет, вот и не звонит. Хотя мог бы позвонить просто так…