Боже мой, какая прелесть!

Я подошла к зеркалу, оглядела свой затрапезный наряд – весьма мятые льняные бриджи, чуть прозрачная голубая рубашка с коротким рукавом – и мысленно усмехнулась: «Нет, Саша. Сегодня одна девушка уже переодевалась перед «свиданием». Начни все заново, не повторяй чужих ошибок и не превращай ситуацию в заколдованный круг». Я стянула волосы резинкой в тугой хвост, мазнула по губам помадой и, чувствуя себя готовой к новой жизни, сбегала к компьютеру распечатать несколько листов с Лизиной флешки.

Потом закрыла квартиру на все замки и, спустившись во двор, потопала до метро к телефонам-автоматам. Без пробок от офиса Кравцова до кафе «Милый друг» езды не более получаса, а у меня еще набиралась куча разнообразных предварительно-спасительных мероприятий. И первым в списке дел стоял звонок Антону. Если, конечно, Серафима не висит на линии и не занимает ее болтовней с кем-то из подруг…

Но об этом я подумала почему-то уже позже. И едва не бросилась обратно к Симиному дому, чтобы поговорить без посредства телефонной связи.

Но повезло. Решила испробовать удачу, набрала номер и сразу услышала радостный, готовый для общения Серафимин голос:

– Слушаю!

– Симочка, это Саша, еще раз здравствуй. Не могла бы ты Антошу к трубочке позвать?

– Ой, Сашка! Привет. А мы тут картошку жарим и мультики смотрим. Антоша такой чудесный мальчик!

– Знаю, – скупо отозвалась я, не ведясь на пустопорожнюю болтовню. – Ты его пригласишь?

– Конечно, – обиделась загипсованная затворница и отдала трубку мальчику.

– Антон, – серьезно сказала я, – Маргарита еще не вернулась. Я иду на встречу с Кравцовым в кафе «Милый друг». Если до четырех часов я не позвоню тебе снова и не скажу «все нормально», иди в милицию. Дубликат флешки я оставила в почтовом ящике Кулеминой. Позвонишь своему лейтенанту Мухину, расскажешь все без фантазий и преувеличений и отдашь ему карту памяти. Понял?

– Да, – тихо ответил мальчик.

– Повтори контрольную фразу. Это важно.

– «Все нормально», – вздохнул мой форвард.

– Именно так, – одобрила я. – «Все нормально». Если фраза будет изменена или вовсе отсутствовать, сразу уходи. Понял?

– Да. – Мальчишка пожелал мне «ни пуха ни пера», я традиционно отправила его к черту и повесила трубку.

Не отходя от телефона, забила в коноваловскую трубку домашний номер Серафимы, поставила его на быстрый набор и отправилась к подземному переходу, так как кафе «Милый друг» находилось на противоположной стороне шумного проспекта, метрах в трехстах от выхода из метро.

Заходить сразу в кафе не стала. Обошла дом, где оно располагалось, и исследовала пути отхода через заднее крыльцо. Как уже говорилось, повторять прежних ошибок и безрассудно соваться в клетку с хищником я больше не собиралась. Один раз мы уже показали себя самонадеянными до глупости – и теперь расплачиваемся.

Заднюю дверь «Милого друга» не подпирали мусорные бачки. Дорогу не перегораживали непонятные заборы и прочие препятствия, я прикинула расстояние до опорного пункта милиции на той стороне проспекта – метров пятьсот, не более, – и решила, что вполне могу развить рекордную скорость на отрезке «задняя дверь – милицейская парковка» даже в нынешнем малоспортивном состоянии.

Добегу, решила я, и двинулась в обход дома к парадной двери «Милого друга». До назначенного времени еще оставалось пятнадцать минут, но поболтать с Тимуром и девочками-официантками будет нелишним. Пусть Кравцов видит – Саша здесь своя и обижать ее не стоит.

Тимур, на мое счастье, оказался сегодня на работе. Стоял возле закрытого на лето гардероба и болтал с девушкой в белом переднике.

– О, Санька, привет! – обрадовался Риткин одноклассник.

– Здравствуй, – поздоровалась я, глянула в глубь небольшого, вытянутого вдоль окон помещения кафе и сразу онемела.

В дальнем углу, за столиком на две персоны, сидел прилично одетый господин и барабанил пальцами по клавишам ноутбука.

Кравцова я узнала сразу. Час назад, ожидая возвращения Маргариты, я все же нашла в Интернете статью с фотографией Дмитрия Павловича. На ней был отображен приятный подтянутый брюнет средних лет, и ничего зовущего на подвиги я, в отличие от Кулеминой, в этой фотографии не обнаружила.

Тем более что снимок из глянцевого журнала для коммерсантов Дмитрию Павловичу слегка польстил. Никаким молодцем-симпатягой он мне не показался. Ямочка на упрямом квадратном подбородке заросла синеватой щетиной, щеки слегка ввалились, лоб разрезали глубокие вертикальные морщины, Кравцов сосредоточенно смотрел на монитор и, прямо скажу, выглядел надменным, страшно занятым сухарем с сурово подобранными бровями и губами.

Я даже слегка струхнула.