Боже, научи меня говорить

Слоны своими хоботами подали пример того, как можно использовать руки. Не зря слон с немецкого языка переводится как «помогающая рука»: елфь – помощь, hанд – рука. Эти два слова, соединившись, образовали третье – елефанд, то есть слон. Интересно, что на древнерусском языке слон тоже называется словом, похожим на немецкое и английское, – елепанд.

С особенным вниманием пересмешники относились к птицам. Им было непонятно и удивительно, как эти создания плывут по воздуху. Зрелищем можно было только восхищаться и говорить вдогонку: «Фр-рь». Большинство дикарей уже понимало: если соплеменник произносит слово «фр-рь», речь идёт о птичьем гнезде с яйцами – желанном лакомстве. Чёрно-белая сорока своим криком указывала пересмешникам, где находится подраненное или погибшее животное. Люди следовали на крик сороки, возбуждённо повторяя её цоканье, и находили пищу. В других случаях люди слышали «чекающие» звуки птиц, когда подходили к их гнезду. Птица слетала с него и, находясь поблизости, пыталась отвлечь внимание людей своими тревожными криками. Часто птица, слетев с гнезда, изображала подранка, пытаясь таким образом увести опасность в сторону от потомства. Все эти птичьи уловки производили обратное действие: люди понимали, где птичье цоканье или чеканье, там обязательно есть гнездо с яйцами или птенцами. Это настолько усвоилось, что стоило кому-то поцокать сквозь зубы, махнув рукой, как все понимали: речь идёт о направлении, в котором находится гнездо. В конечном счёте кладку яиц находили, и люди опять повторяли своё «ць-ць», но теперь этот звук издавался от высасывания содержимого яйца. Мы до сих пор выпиваем куриные яйца с подобным звуком, прислушайтесь внимательно.

Пересмешники научились использовать острый камень-рубило, что позволяло им дробить крупные кости животных, которые не могли осилить клыки гиен и даже львов. Нередко можно было наблюдать картину: львы, терзающие свою добычу, и сидящие на почтительном расстоянии первобытные люди, ожидающие конца пиршества. Когда львы заканчивали пировать, наступала очередь людей. Они дробили каменными рубилами самые массивные мослы, извлекая из них костный мозг. Это пиршество сопровождалось звуками довольного урчания и порыкивания, а спустя какой-то промежуток времени уже и вполне осознанными словами «мць-гя» – мозги – и «мць-ля» – мослы.

Убийство заклятого врага

Молодой слон погиб утром. Накануне вечером это огромное, но неопытное создание неосторожно приблизилось к туру, огуливающему молодую тёлку. Тур был ослеплён похотью, рыл копытами землю – так, что её комья разлетались в разные стороны. Глаза быка были налиты кровью, а шея напряжённо изогнута. Голова гиганта с двухметровым размахом рогов была пригнута к самой земле. Готовый в любую секунду отразить атаку соперника, бык шумно всхрапывал, раздувая пыль, сопел и снова принимался обнюхивать вожделенную тёлку. Слон мирно проходил мимо этого любовного ристалища и случайно зашёл в круг, вытоптанный копытами тура. Ослеплённый яростью бык мгновенно атаковал подростка – он реагировал не на слона, а на движение. Удар рога пришёлся в нижнюю часть брюшины слона и пропорол толстую кожу его живота настолько, что его окровавленные внутренности вывалились наружу. Смертельно раненный слон, пошатываясь, побрёл к своему стаду, которое так опрометчиво оставил, а тур в приступе бешенства продолжал копытить свой любовный круг. Подранок доплёлся до отдалённого кустарника, где паслись слоны, и привалился боком к стволу толстой акации. Он издыхал. Стадо сгрудилось вокруг своего младшего собрата, но ничем помочь ему не могло. К раненому животному подходил то один слон, то сразу несколько. Подростка обнюхивали, касались хоботами его ушей, как бы поглаживая их, но всё было тщетно, и к утру бедолага пал. Слоны ещё долго топтались вокруг своего погибшего товарища, тревожно и жалобно трубя, как бы отдавая ему последний долг, и наконец ушли.

Первыми труп обнаружили стервятники. Чутьё у этих пернатых хищников удивительное, они чуют падаль за десятки километров. Обнаружив добычу, птицы начинают нарезать в небесах огромные круги и, постепенно сужая их, камнем падают вниз. В саванне начался пир. Громкая и сварливая толкотня птиц привлекла внимание стаи гиен. У пиршественного стола образовалась привычная очерёдность. Не успели гиены оторвать по куску от туши, как их прогнал прайд львов. Пиршество продолжалось долго, но и эти хищники насытились. Львы ушли, они не смогли сожрать такую огромную гору мяса, и снова наступила очередь гиен, а когда насытились и они, вернулись стервятники.