Боже, Сталина храни! Царь СССР Иосиф Великий

Но к грядущей войне товарищ Сталин готовил не только армию. К войне готовилась вся страна. Будущие сражения потребуют максимальных усилий и от солдат на фронте, и от рабочих в тылу – посему негоже пренебрегать вопросами поддержания боевого духа нации. Наилучшим же инструментом для этого Иосиф Виссарионович считал (и небезосновательно) искусство – поэтому при распределении Сталинских премий по разделам «Художественная литература» и «Драматургия» товарищ Сталин отдает предпочтение патриотическим произведениям. Комиссия по премиям (понятно, по чьим указаниям) присуждает шесть премий первой степени – А. Н. Толстому за роман «Петр I», С. Н. Сергееву-Ценскому за роман «Севастопольская страда», М. А. Шолохову за роман «Тихий Дон», К. А. Треневу за пьесу «Любовь Яровая» (между прочим, оный драматург был Абрамовичем тех дней – за год он получил 235 тысяч рублей гонораров! ) , А. Е. Корнейчуку за пьесы «Платон Кречет» и «Богдан Хмельницкий», Н. Ф. Погодину за пьесу «Человек с ружьем» (совокупные гонорары этого драматурга составили в 1939 году вообще немыслимую цифру – 732 тыс. рублей! ) . Восемь премий первой степени из десяти И. В. Сталин предоставил создателям историко-революционных и исторических фильмов – «Чапаев», «Щорс», трилогия о Максиме, «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918 году», «Петр I», «Минин и Пожарский» и «Суворов», «Арсен» и «Великое зарево», «Александр Невский». И только две премии первой степени отдали комедиям Г. В. Александрова и И. А. Пырьева – на фоне зарева, полыхающего на Западе, товарищу Сталину отнюдь не до смеха. Создать из воздуха полмиллиона офицеров в течение ближайшего времени товарищ Сталин не мог – в конце концов, он не был Господом Богом; таким образом, лавинообразное наращивание количества военной техники в парках РККА, ее усовершенствование в видах грядущей войны, изменение законов о призыве на военную службу (которые сделали ее обязательной для всего взрослого мужского населения СССР), позволившее увеличить численность Вооруженных сил, не компенсировали того прискорбного факта, что РККА не будет к часу Х представлять собой настоящую армию – именно из-за чудовищной нехватки опытных офицеров. Посему к подготовке к грядущей войне необходимо привлечь все, что возможно, – в первую очередь позаботиться о духе войска. Именно дух и станет той неприступной стеной, о которую в конце концов и разобьется в декабре 1941 года первый, самый страшный накат вермахта…

13 апреля подписан Пакт о нейтралитете с Японией – не удовольствовавшись фактическим отходом японского руководства от всяких планов «движения на Север», товарищ Сталин посчитал нужным закрепить тишину на наших дальневосточных границах еще и юридически. Можно было этого, конечно, и не делать – в это время японские адмиралы уже вовсю готовили вверенные им войска и силы флота к действиям в Индонезийском архипелаге, в Малайзии и на Филиппинах, а авианосное соединение адмирала Нагумо уже репетировало налет на Пёрл-Харбор – но товарищ Сталин все же настоял на подписании подобного Пакта. Дальневосточные войска были последним козырем в колоде Иосифа Виссарионовича, и он хотел уверенно держать его в рукаве, не опасаясь того, что он случайно выскользнет в самый неожиданный момент.

Через шесть месяцев восемнадцать дивизий Дальневосточного фронта начнут свой великий поход на Запад, чтобы 6 декабря 1941 года совершить чудо у стен Москвы…