— Так. Стоп. Мне очень не нравится, куда этот разговор ведет! Я тут про серьезные вещи, вообще-то говорю! — гневно сказала девушка, упираясь в меня ладонью. Стоило ее пальцам коснуться моего тела, как одежда растворилась, и Химари вздрогнула. — Нет. Блин. Не сейчас! У меня друг умирает, половину какая-то черная хрень отжала, а ты вообще труп каменный!
— Вообще, это ты развалился возле моего сердца, а не наоборот. Так что еще вопрос, кому тут куда предстоит идти, — усмехнулся я, глядя на поморщившегося лича. — Заканчивай поскорее, иначе мне придется возвести склеп прямо вокруг тебя.
— Ты права, ну, если он окончательно умер, значит, филактерия ему без надобности, а мне еще пригодится, дай-ка ножик, я амулет из черепа выковыряю, — сказал я, требовательно протянув руку, и, когда Химари ничего не ответила, пожал плечами, беря первый попавшийся под руку булыжник. — Ладно, будем действовать более грубо.
— Нет, — пожал я плечами, отпуская камень, чтобы он с грохотом упал рядом. — Сколько времени еще понадобится?
Выбери я один из этих бонусов и буду вынужден надолго, если не навсегда, застрять на втором уровне Бездны, сторожа проход и убивая зарвавшихся героев. Вот только мне-то нужно вниз. И за сестрой, и за силой. Как ориентир для будущего развития подземелья они чрезвычайно полезны, но в остальном — к черту.
— Успокойся, — примирительно сказал я, показывая пустые ладони и останавливаясь в метре от девушки. — Все в порядке. Гормок будет жить, насколько это возможно. Ты заполучила силу единения с тенями. Разве не этого ты хотела, когда решила отправиться в Бездну?
— Видишь, все еще может стать нормально.
— Просто хочу знать, что за человек рядом со мной. Вместе всегда проще. Работать, сражаться, творить. Когда есть единомышленники, которые готовы подставить плечо.
— Мертв? — поднявшись, я увидел посеревшее, дурно пахнущее тело огра. Он будто разом высох, откачав лишнюю воду. Подойдя ближе, я ткнул в него пальцем. Холодное тело оказалось достаточно упругим. — Странно, окоченения вроде не произошло. Сколько я валялся без сознания?
— О боги. Ты же полудохлый, по кому мы ударять должны? — устало спросила Веста. — Полежи, восстанови силы, отремонтируй укрепления, и встретим героев.
— Что? — девушка даже замялась, пытаясь понять, шучу я или говорю всерьез. — Это чушь. Мужчины такие же рабы, как и женщины. Нет никакой разницы, кем ты родился, если тебе приходится продавать собственную жопу ради выживания.
— Что это ты про мой тыл заговорил? — поерзав, спросила девушка.
— Да? Ты правда считаешь, что жить на зарплату в сто раз меньше, чем у бизнесменов или чиновников, — это не рабство? Я была отличницей в школе, спортсменкой. Думаешь, я пошла в якудза от хорошей жизни? — взорвалась девушка. — Все куплено! Нет никакой справедливости для слабых, нет свободы для тех, у кого нет денег! Весь мир — одна сплошная клоака, производящая парниковые газы!
— Я даже не знаю, что ты такое, а ты говоришь об «единомышленниках», — фыркнула Химари, наконец повернувшись ко мне. — Я даже не знаю, что я теперь такое.
— Ну, каменный стояк, конечно, имеет свои плюсы, — чуть помедлив, ответил девушка. — Особенно с подогревом на конце. Но я чуть не обожглась!