Божественная комедия. Самая полная версия

25    Скажите про овчарню Иоанна
    И назовите мне, какие му́жи
    При вас верховной почестью венча́ны».

28    Как бурный вихрь, в пространстве вольном кружа

    Огонь раздует в углях, — благодатный
    Сей блеск, на ласку ласку обнаружа,

31    Прекрасней стал и ярче многократно;

    И нежный глас, в лучей отверстых зеве,
    Еще нежней ответ мне дал обратный:

34    «С тех пор, как «Аvе» ангел молвил Деве,

    До мига, как — ликующая в свете
    Небес — мать зачала меня во чреве,

37    Пятьсот и восемьдесят раз планете

    Сей было надобно воспламениться,
    Под Львом в созвездия вступая эти.

40    Моим отцам и мне пришлось родиться

    В последнем града вашего сестире,
    Где бег ваш ежегодно повторится.[101]

43    Кто были мои предки в этом мире, —

    Поверь мне, прекратить удобней речи
    Об этом, чем распространяться шире.

46    Все те, кто вплоть от Марса до Предтечи

    Вооружались, — пятой части ныне
    Живущих не достигнули б далече.

49    Но кровь гражда́н, роднящихся с Фиггине

    И Кампи, — в совокупности их целой
    Была чиста в последнем мещанине.

52    Пусть лучше б их Флоренция имела

    Соседями, чем, как теперь, надменно
    До Треспиано расширять пределы,

55    Но принимать в свои мерзавцев стены

    И нюхать вонь крестьян из Агульона,
    Для коих совесть потеряла цену!

58    Когда бы люд, всех боле развращенный,

    Не мачехой для цезаря явился,
    Но словно мать его приял бы в лоно, —
61    Любой меняла, что у вас прижился,
    С позором вновь зажил бы в Симифонте,
    Где попрошайкой нищим он родился,

64    И в Монтемурло б оставались Конти,

    И из Аконы Черки б не бывало,
    И в Вальдигреве жили б Бондельмонти;

67    Для государства — бедствия начало

    При первом к смеси всех сословий шаге,
    Точь-в-точь как к порче тела шаг — завалы.

70    Погибнет вол слепой скорей в овраге,

    Чем агнец, и одною ранят сталью
    Больнее, тем десятком лезвий шпаги.

73    Когда б ты видел Луни, Урбисалья,

    Их процветание и их паденье,
    И Кьюзи после них и Синигалья, —

76    Для твоего не стало б новым зренья

    То зрелище, как исчезают роды,
    Точь-в-точь как городов исчезновенье.

79    Все ваши вещи — гибнущей природы;

    Коль что вам вечным кажется — то юно
    И долголетно, ваши ж кратки годы.

82    Как брег морской затоплен силой лунной

    И ей быть может вновь осушен сразу —
    Так делает с Флоренцией Фортуна.

85    Не удивляйся ж моему рассказу

    О флорентийцах древних, живших ране,
    Чьи имена в былом не видны глазу!

88    Я видел роды Уги и Ормани,

    Филиппи, Кателлини, Альберики,
    О коих нет теперь воспоминаний;

91    Я видел, — столь же древни, столь велики,

    Сияли роды Арка и Сапелла,
    Ардинги, Сальданьери и Бостики.

94    Дверь, что изменой столь отяготела

    И над погибелью теперь на склоне, —
    А, наклонясь, корабль утопит целый, —

97    Нуждалась в Равиньяни к обороне

    И в Гвиде вместе с теми, кто зовомы
    Великим именем Беллинчионе.

100    Державство было Прессе уж знакомо;

    Ефес и ручку шпаги Галигайа
    И прочие позолотили домы.

103    Росла колонка Шапки, расцветая

    С Саккетти, Джокки, Галли и Баруччи,
    С тем, кто краснел, про гарнец[102] вспоминая;

106    Был славен стебель доблестный Кальфуччи;

    Курульных кресел уж для дел державных
    Достигли Сидзи вместе с Арригуччи.

109    Но погибал гордец, не знавший равных!

    Шар золотой был семенем расцвета
    Флоренции во всех деяньях славных.

112    Подумай, что отцы свершали это

    Тех самых, кто всегда толсты и жирны,
    Когда епископа на месте нету!

115    Кичливый род, что притаится смирно

    Пред тем, кто кажет зубы им, но вместе
    Кусает всех, кто кротки или мирны, —

118    Столь не имел достоинства и чести

    И столь был низок, что еще Донато
    Родства с ним не хотел дозволить тестю.

121    Переселяется как раз тогда-то

    Уж с Фьезоле на рынок Капонсакко
    И процветают Джуда с Инфангато.

124    Скажу я диво, верное, однако:

    Был вход в стене, вкруг града обнесенной,
    От роду Пера прозванный; и всякий,

127    Кто носит герб великого барона,

    Чье имя и чья слава ежегодно
    На день Фомы бывают обновлены,

130    И рыцарство и герб свой благородный

    Приял оттоль; хоть раз тот герб доставший
    Примкнул по воле к партии народной.

133    Цвел Гвальтеротти, доблестью сиявший,

    И Борго было бы миролюбиво,
    К себе соседей новых не призвавши.

136    Дом, где себе погибель всю нашли вы,

    Что ваше погубил навеки имя
    И разлучил вас с жизнию счастливой, —

139    Сиял со всеми присными своими.

    О, Бальдемонт! Какой ты сделал промах,
    Наученный бежать союза с ними!

142    Сияла б радость в многих скорбных до́мах,

    Когда б Господь оставил в Эме скрытым
    Тебя от нас, покуда не знакомых!

145    Но надо, чтоб на камне том разбитом,

    Что на мосту Флоренции остался,
    В последний мира день ты был убитым!

148    Вот, с этими родами наслаждался

    Наш город в столь незыблемом покое,
    Что мир в нем повседневный продолжался;

151    Чрез них я видел родину такою

    Могучей, что ее не обесславить
    Лилеей на копье вниз головою,

154    Как и нельзя раздорам окровавить!»