Божественная любовь (СИ)

Сказки и приставучий неприятный посол Дельен были мгновенно позабыты. Первые поставили на полку, второй, по счастью, остался в коридоре и навязывать свое общество не стал. Перед юной принцессой во всем страшном великолепии встало ожидание первого бала. Бэль поняла, что трусит, в чем сразу призналась любимой сестре, глядя на роскошное и какое-то жутко чужое платье цвета слоновой кости с золотым кружевом:

- Эли, я боюсь, – остренький носик ткнулся в грудь Богини Любви.

- Не удивительно, малышка. Первый шаг порой сделать очень страшно, но ведь нет ничего важнее его, открывающего любой путь, – ответила Элия, ласково проведя по спине кузины. – Кроме того, мы все сегодня будем на балу, а значит, будем с тобой.

- Правда? А разве претендентов не представляют королю по одному? – озадачилась эльфиечка.

- Творец с тобой, детка, зачем тебя представлять дяде Лимберу? Полагаю, он не успел позабыть собственную племянницу с позавчерашнего обеда, – хихикнула Элия. – Ну а если вдруг, так мы еще успеем намазать ему клеем рабочее место для освежения памяти.

- А как мы угадаем, куда он сядет? – на миг отвлеклась, заинтересовавшись практической стороной шалости Бэль.

- Под словами «рабочее место» я имела в виду то, которое садится на любые поверхности, – степенно пояснила богиня, и сестренка заливисто рассмеялась, сбрасывая напряжение.

- Ты будешь представлена дворянам Лоуленда Нрэном, твоим официальным опекуном, в присутствии его величества, а потом сможешь развлекаться на балу в свое удовольствие, – растолковала Элия технологию вступления в высшее общество для принцесс.

- И они все будут смотреть на меня и колоться, – нашла новый повод для ужасания Мирабэль, представив себя под давлением взглядов сотен глаз и излучения сотен эмоций. Девушка прижала руки к заалевшим щекам и задрожала.

Богиня Любви нахмурилась и потерла подбородок, принимая к сведению ощущения сестренки, и подумала о том, что страхи ее небеспочвенны. Юной эмпатке под давлением личных переживаний будет трудно удерживать общие блоки, препятствующие восприятию буйства эмоций окружающих. И если защита рухнет под давлением страхов, Бэль придется по-настоящему туго. Значит, следует позаботиться о том, чтобы сестренке было максимально спокойно и комфортно в торжественный миг представления высшему обществу.

- Пускай смотрят, а мы сделаем вот что! – объявила Элия и описала кузине свой гениальный по простоте план защиты.

- Спасибо, тогда мне не будет страшно! – секунду поразмыслив, благодарно заулыбалась Мирабэль и тут же, осененная еще одной мыслью, спросила севшим от волнений голосом:

- Эли, а если ОН тоже будет там?

- Девочка моя, ну какая собственно разница будет или нет, – старшая принцесса не стала делать вид, что не понимает смысла речей сестренки. – На первый бал прибудет не тощая замухрышка-воришка в потертых штанах, а принцесса Лоуленда в бальном платье! Даже если каким-то чудом ОН ухитрится узнать тебя, то предавать огласке милый конфуз все равно не станет, уверяю тебя. Мужчины весьма самолюбивые создания, и свою оплошность наш драгоценный лорд постарается поскорее забыть. А теперь хватит разговоров, твои горничные уже под дверью скребутся. Пожалей если не их маникюр, то дверь. Такими стараниями ведь дырку проделают! Между прочим, я оставила им украшения к твоему платью: диадему, серьги и кулон работы сальтил!

Больше не слушая ни оправданий, ни вопросов, ни благодарностей Мирабэль, богиня чмокнула сестренку в макушку и исчезла из комнат. Кроме заботы о собственном туалете еще следовало успеть поведать родичам о небольших изменениях в традиционном ритуале представления. То, что кто-то станет возражать, Элия даже не принимала в расчет. Логика! Чтобы она, да не смогла кого-то уговорить?

Ровно в восемь вечера, когда маленькие детишки уже отправляются в постельку, взрослые боги заняты куда более интересными вещами.

Бальный зал королевского замка Лоуленда был полон народа, шума светской болтовни, негромкой музыки оркестра, блеска драгоценностей, тканей, и запахов дорогих духов. Единственное, чего там недоставало и что не могло не вызвать безграничное удивление знати, членов многочисленной семьи короля Лимбера.

Обыкновенно на первый из череды балов, открывающий сезон, тот, на котором представляли молодую поросль Лоуленда, являлись если не все, то многие принцы и принцесса.

А сегодня не было никого. Даже рыжие трепачи Клайд и Рик не рассекали воды знати, мимоходом вываливая на гостей вороха сногсшибательных новостей. Почему все это происходило, лорды и леди терялись в догадках, втихую обмениваясь самыми нелепыми предположениями. Лишь двое из пестрой толпы дворян знали причину, но предпочитали хранить молчание.