Божественная любовь (СИ)

Но правду говорят, красота – в глазах смотрящего. Для Гора его любимая была самой прекрасной из всех дев Вселенной. Герцог Элегор, не такой растрепанный внешне, как Бэль, но внутри дающий фору раздраю, царящему в душе девушки, опустился на одно колено. Склонив буйну голову, бог выпалил торопливой (чтоб ничего не забыть) скороговоркой:

- Прекрасный день, ваше высочество. Я люблю вас и прошу быть моей женой. Смею ли я надеяться, что мне не ответят отказом?

- Прекрасный день, – распахнув глаза широко, настолько широко, чтоб уж точно было ясно, Элегор ей не привиделся, все происходит на самом деле, пролепетала Бэль и выдохнула:

- Не-е-ет.

Тут же смутилась, замотала головой и поправилась:

- То есть, наоборот, я согласна.

- Ваши слова, фея, превратили меня в счастливейшего из богов, – жарко, восторженно, радостно ответил герцог, вытащил коробочку из кармана камзола и предложил:

- Обменяемся кольцами, скрепляющими помолвку?

Бэль только кивнула, не в силах дать иного более изысканного и пространного ответа. Но, кажется, Элегора устроит и такой. В серых глазах заплясали золотые искры, а чуть кривящаяся улыбка стала явственнее, но тут же исчезла, изгнанная торжественным выражением.

Она молча смотрела, как открывает коробочку Элегор, достает одно колечко и протягивает коробочку со вторым, более широким, явно мужским, ей. А первое, женское, с серебристым камешком, оставляет в руке. Чуть подрагивающие от волнения пальчики девушки аккуратно подцепили с шелковой подушечки кольцо. Юная богиня вопросительно посмотрела на герцога.

- Надень мне на безымянный палец левой руки это кольцо, если не передумала, и протяни свою ручку, я надену колечко на твой пальчик, – с волнительной хрипотцой в голосе объяснил бог.

В полном молчании, сидя на ковре голова к голове, жених и невеста обменялись кольцами. Пальцы дрожали у обоих, но никто украшения не обронил. (Подобная оплошность могла бы быть истолкована как неблагоприятное знамение). С размером Элия, разумеется, угадала. Колечки пришлись точно по руке.

- Это была первая печать, скрепляющая помолвку, – провозгласил Элегор, сжал руку в кулак и, поднеся к лицу, прижал кольцо к губам.

Бэль захлопала ресницами, соображая, должна ли она повторить эти действия и спросила:

- А что еще нужно сделать?

- Теперь полагается скрепить помолвку поцелуем, моя фея, – шепнул герцог встал, поднимая вместе с собой Бэль, и заключил невесту в нежные объятия.

Горячие губы вновь коснулись уст юной богини, и она потерялась в блаженном вихре, захватившем все ее существо и легко прогнавшем последние обрывки кошмарных мыслей о самоубийстве.

«Права Элия, я едва не натворила глупостей», – успела виновато подумать Мирабэль.

А потом ее мысли и чувства целиком поглотила волшебная реальность: дивное ощущение близости любимого и такого необходимого мужчины, рядом с которым она чувствовала себя такой счастливой и по-настоящему живой. Как будто все время до встречи некая важная часть ее спала или, того хуже, металась и жаждала встречи именно с ним – почти незнакомым и в то же время вмиг ставшим близким и своим. Конечно, не как братья, совершенно иначе. Бэль уже просто не понимала, как она могла жить без Элегора, не видя его улыбки, не слыша голоса, не чувствуя биения его сердца в горячей груди.

Отступить от невесты, разорвав круг объятий, было ужасно тяжело, Элегору понадобилась вся сила воли, подкрепленная страшной мыслью о том, что сделают с ним родственники Бэль во главе с Нрэном, если он не сохранит чистоты невесты до брачного ложа. Нет, испытываемое мужчиной не было похотью, это не было даже обычным плотским желанием, скорее он чувствовал неодолимую жажду единения с любимой во всех смыслах этого слова. Брак, воспеваемый как слияние душ, разумов, силы, божественной сути и тел, прежде казался Лиенскому бредом завравшихся романтиков. Но в тот миг, когда Элегор осознал, что любит Бэль, он понял, что верит в такое единство и даже не верит, твердо знает, что достигнет его с Мирабэль.

- До встречи, любимая, наша свадьба через семидневье! Мы принесем клятвы в Храме Творца и тогда уже никто ни Силы, ни боги, ни демоны, никто не сможет разлучить нас! – пылко пообещал герцог и еще раз коснулся поцелуем кольца, знака помолвки. Он исчез из покоев невесты почти торопливо, прежде, чем потеряв всякое терпение, решился на какую-нибудь глупость, вроде похищения собственной невесты для немедленного бракосочетания в первом попавшемся Храме Двадцати и Одной.

Элия вернулась в свои апартаменты и первым делом смерила оценивающим взглядом великолепное сооружение в центре стола, которое венчал листик мяты, словно кокетливая шапочка головку красотки.

- Нрэн, ты искупил свою вину! – усевшись на колени к Лейму и откусив первый кусок, вынесла вердикт богиня.

- Все улажено? – обрадовался за сестренку и друга заодно Бог Романтики, приобнимая возлюбленную на талию.

- М-м-м, – согласилась сосредоточенно жующая кузина. – Сейчас у них помолвка, так что непоправимого урона потрясающие откровения нашего дорогого брата не нанесли.