Божественная некромантия, или Тайны Океана Миров

Элегор глянул на троицу, тоскливо подумал «Блин, опять леди Ведьма сейчас братцев дрессировать начинает, к ясновидцу не ходи» и почти торопливо убрался с палубы в каюту. Пока выходки Элии не касались Лейма, Бог Авантюристов предпочитал не вмешиваться. В семейке Лимбера все друг друга стоили, на каких весах ни подвешивай. По большому счету стоил и Лейм, но он-то был Элегору другом, а значит ситуация кардинально менялась, в дело вступала другая система счисления.

— Уединиться? К чему? Мне и здесь нравится, — хрипловато протянул Джей и бросил на брата торжествующий взгляд.

Вот такие ситуации он обожал: в объятиях млела прекраснейшая и самая желанная женщина, а достойный соперник бесился, заставляя еще острее ощущать собственную удачу.

— Уединиться? Конечно, могли бы, но сейчас эффект сильнее, потерпи еще несколько минут, дорогой, — деловито ответила богиня и не удержалась от ехидной шпильки. — Я же не рвалась в «Бочке» расцарапать лицо твоей Резе.

— Тебе наши девки похрену, — рыкнул Кэлберт, выходя из себя, и подступая к принцессе почти вплотную, намеренно сокращая дистанцию до минимума. Ноздри раздувались, в карих глазах мерцало пламя бешенства, брови хмурились, плясали желваки.

— Возможно, — невозмутимо согласилась Элия, полуприкрыв глаза, — мне безразлично, что вы лопаете и в какой грязи валяетесь, если возвращаетесь домой чистыми и сытыми, но не следует плескаться у меня на глазах, подспудно надеясь на реакцию и провоцируя ее всеми доступными средствами.

— А сама-то! — запальчиво выкрикнул принц, до того, как сестра разложила по полочкам все его мотивы, почти не отдававший в них сознательного отчета.

— Сама-то я работаю, дорогой. Джей все еще под действием смолы — раз, мне необходимо распустить последние узелки на его проклятии — два, эта ситуация идеально подходит — три, твоя ревность отличный катализатор — четыре, — невозмутимо привела доводы Богиня Любви и повернула лицо к Джею, подставляя губы для поцелуя.

На палубе, кроме богов, милующегося со священным топором и почти отсутствующего в мире материальном шшиисуц, да вахтенных, которые по определению не могли исчезнуть с «Разящего», не осталось ни единого моряка. Все сочли за благо последовать примеру герцога. Когда собирается буря, разумнее всего спрятаться в надежное укрытие. Как бы ни было великолепно буйство стихий, оказаться в его эпицентре смертельно опасно для простого смертного. Никакое восхитительное зрелище не стоит жизни.

Проклятие представлялось богине частицей Океана Миров, шумящей, что-то шепчущей в такт своему большому собрату. Да, она, эта частица, становилась все меньше и меньше день ото дня, но по-прежнему облекала Джея невидимой оболочкой, которая сейчас, под действием излучения сил богов стала для Элии все более ощутимой. Настолько, что принцесса смогла различить на поверхности маленькие водовороты — узелки, затягивающие силу Океана и держащие общее плетение наброшенного в сердцах проклятия. Элия коснулась их всех разом своей божественной силой, потянула. И с плеском, слышным лишь внутреннему уху, плетение распалось на струйки и соскользнуло в воду за бортом, возвращаясь в ту пучину, которая дала ему жизнь.

— Сука! — в сердцах бросил Кэлберт, резко развернувшись на каблуках.

— Кэл, — голос принцессы по-прежнему был полон невозмутимой неги. — Я сука ровно настолько, насколько вы, любимые мои, кобели… Кстати, ты себе ничего из пещеры на память не прихватил, не считая того убожества, что герцог презентовал?

— Нет, не до того немного было, — буркнул бог, не понимая причины такого резкого перехода и чуть растерянно глядя на драгоценную булаву в руке. О существовании этой фиговины в борьбе с переживаниями душевными Кэлберт почти позабыл.

— Возьми, — предложила Элия, и пират все-таки обернулся.

Свободной рукой сестра протягивала ему серебряную ушную серьгу с изумрудной каплей и колечко для носа, усыпанное мелкими, но очень яркими зелеными камешками.

— Зачем? — агрессивно рыкнул мужчина.

— Всего лишь на память о нашем приключении, — пожала плечами Богиня Любви, выскользнула из нехотя разомкнувшегося кольца рук Джея и шагнула к брату, протягивая ему подарок на раскрытой ладони.

Кэлберт стоял, как окаменевший. Женщина перехватила серьгу поудобнее и ловко вдела в ухо брата, привычно одним пальцем защелкнув замочек. Изумрудная капля закачалась в ухе, поймала свет фонаря и заискрилась, бросая блики на карие глаза мужчины. Колечко для носа Элия столь же сноровисто вставила в маленькую дырочку в правой ноздре принца. Отступила на шаг, оценивая результат, и довольно кивнула.

— Ты думаешь, меня утешат побрякушки, а ты будешь лизаться с Джеем? — почти растеряно выпалил мужчина, не врубаясь в логику происходящего.

— Причем здесь утешение? Я лишь хочу, чтобы эти приятные мелочи остались у тебя, как памятка о совместной охоте за сокровищами Цаперрина. Сейчас я собирать вещи и возвращаюсь в Лоуленд, — дала справку Элия и пошла мимо замершего столбом пирата.