Божественная подмена. Клятва (СИ)

Парировать не успела, то ли громкие звуки, то ли наше копошение потревожило мою персональную «няньку». Меня качественно спеленали и быстро перенесли, уложив на грудь Рэйдена. Жрец даже не проснулся при этом, только обнял одной рукой. Над нами раздалось сердитое пыхтение. Повернув голову, обнаружила, что Тэкеши не спит. Муж попытался мне улыбнуться, но глаза всё равно горели злостью.

— Убивать не буду, — сдался муж под моим укоризненным взглядом.

Очень хотелось узнать причину столкновения, но Тэкеши, скорее всего, будет увиливать от ответа, а ситуация сейчас не для долгих бесед.

— Посмотришь, как там Нэреш?

Нагаасур кивнул и поднялся. Бедный, не знаю, сколько часов мы спали, но никто так и не сменил позы.

Что делал муж, я не видела, но это явно не понравилось муассаниту. Наконец, не выдержав сопений, муж пригрозил:

— Могу позвать Киерасу.

— Не надо! — поспешил отказаться муассанит. — Я только пить хочу и в мыльню.

Завозилась, пытаясь, то ли выбраться, то ли Рэйдена разбудить. Мужчина подо мной застонал, чуть сдвинулся и простонав: «Света», толкнулся твёрдой плотью мне чуть ниже живота. Я ошарашенно замерла, а Тэкеши разразился такой непереводимой бранью, что жрец вздрогнул, и одним слитным движением поднялся. Моргнуть не успела, а была уже надёжно спрятана за широкую спину и окружена воздушным потоком.

— Член убери от моей жены, — наконец смогла разобрать одну из фраз.

Осторожно выглянула из-за спины.

— В утренней эрекции нет ничего такого, чтобы ты шипел, — подсказала я, стараясь смягчить ситуацию.

— У него не утренняя, а постоянная. И он уже своим членом доразмахивался! — практически рычал муж.

— Тэкеши, — громко окликнул Юки племянника.

Кажется, мы всех разбудили. Что удивительно, мой первый возмущаться перестал и сухо выплюнул:

— Пойду за водой и, — взгляд в окно и он закончил: — Завтраком. Что-то из приготовленного на обед должно подойти.

Я тоже в окно посмотрела, чтобы не видеть обращённые на меня взгляды мужей. Судя по солнцу, время давно послеобеденное.

Почему Нэреша приняли, а Рэйдена, который помогает мне с ребёнком, воспринимают в штыки?!

Это были даже не мысли, а крик души. Тем удивительнее, что на него ответили.

«Потому что от подарков богини не отказываются. Пока мы носим браслеты, меня принимают. Правда, ещё не решили, как брата или как возможного мужа. Как только я избавлюсь от браслета, меня попытаются, — в чужом голосе, раздавшемся в моей голове, послышалась откровенная насмешка. — Убить. Ни о каком принятии в клан, естественно, не может быть и речи. Твои бешеные не позволят находиться рядом мужчине, который имел с тобой столь близкое знакомство».

Я замерла, глупо хлопая ресницами. Но поразило меня не то что нагаасуры вот так легко могут принять пятого мужа в семью, а то, что Лимонный может, как и Великая, передавать свои мысли, разговаривать. То есть я могу в любой момент с ним поговорить, спросить что-нибудь или...

«Даже не думай», — оборвало меня раздражённое шипение.

Ясно, мой лимон всё так же не хочет со мной общаться. Выглянула из-за спины Рэйдена ещё раз, рассматривая по-прежнему бледного, но без тёмных кругов под глазами и нормальными губами муассанита, и улыбнулась.

Брата у меня никогда не было.

Мыльни, примыкающей к комнате, здесь не было. Пришлось идти в общую, расположенную на этаже. Только мужчины не знали, а я как-то не учла её габариты, думая лишь о том, что нагаасуру подъём на второй этаж дастся с трудом. В итоге теперь мне пришлось присматривать за принимающим водные процедуры мужчиной. А ведь мне тоже искупаться не мешает, как и жрецу.

«Купайся, — великодушно разрешил Нэреш. — В отличие от тебя я действительно подсматривать не буду».

Чуть от возмущения не задохнулась! Я не подсматривала, только один раз повернулась, испугавшись, что он упал, когда раздался громкий плеск!

И всё-таки пришлось смириться. Мне ещё дня два существовать в таком тройном тандеме, если ничего непредвиденного не случится.

По возвращении обнаружила, что Тэкеши выпроводили на работу, Юки, грустно улыбнувшись, тоже сослался на какие-то дела. Причём третий муж смотрел так, словно у него самое ценное отняли, лишив возможности ко мне прикасаться. И только Широ улыбался мягко и искренне, нагаасура совсем ничего не смущало. Главное — мне должно быть хорошо. Всё же странные они, нагаасуры с даром чувствовать других. Остаток дня прошёл спокойно, если не считать того, что муассанит возмущённо сопел, когда его уложили в кровать, приказав набираться сил. Мне даже пришлось воспользоваться браслетом, чтобы он, шатаясь, не пытался размяться и перестал напоминать мне про обещание утренних тренировок. Уж очень Лимонный был недоволен полученным ранением и... мной.