Божественная трагедия

– Мальтийский орден. Он существует и поныне, как якобы благотворительная организация, но чем они занимаются кроме этого – вопрос.

– Надо резко находить то, что там запрятано.

– Согласен. Я об этом размышляю.

– Есть ощущение, что директор причастен ко всему этому. Это было бы очень удобно, для того же Ордена, если они опекают… тайну. Как бы они не задергались и не перепрятали. Надо изучить куда идут подземные ходы…

– Ты вообще понимаешь, что мы нашли?

– Ты говорил, что Павел готовил себе путь для бегства.

– Да! Но выход, может служить и входом! Его убийцы могли прийти из подземелий. Это уже дает другую окраску истории.

– Меня больше волнует история сегодня…

– Какая проза!

– Ты заметил, что Марлен настойчиво указывала искать внутри.

– Да, и что? Умница девочка. Догадалась.

– Если бы догадалась, она бы высказывала это в виде предположения. Она же говорила об этом достаточно категорично.

– Ей кто-то подсказал? – нахмурился Барт. – Бред! Кто?

– Не знаю, – Макс улыбнулся. – Будем пытать?

– Еще бы у кого выпытать как попасть в Четырехлистник.

– Это же помещения! если посмотреть на нашу медальку, там обозначены и проходы и комнаты.

– Да,– икнул Барт, – светлая голова. Думаешь, там такой же иллюзион?

– Вряд ли. Я уже проверил. Во-первых там не подобраться – высоко и стоят эти решетчатые украшения с гербами.

– А тебя не удивляет технический прогресс? – ни с того ни сего просил Барт.

– Меня он радует, многие вещи теперь проще сделать.

Барт бухнулся на диван.

– Но многие сложнее, у меня постоянное впечатление, что за мной наблюдают. Здесь глаз телевизора там ухо радио, компьютер, ведь у ноутбуков встроенная камера Где уверенность, что она включается когда ты ее включаешь?

– Уверенности нет.

– Вот представь себе, ты копаешься в Интернете, а на тебя смотрит любопытный взгляд веб-камеры, и транслирует тебя в прямой эфир помимо твоего желания, ведь ты не… как называются те, которые любят предъявлять свои телеса?

– Эксгибиционист, – вспомнил Макс. – Только причем здесь эксгибиционисты? Ты же не голый перед компьютером сидишь?

– По разному бывает. А эксгибиционист – слово смешное… Ведь ты не знаешь, работает в данный момент твоя веб-камера или нет! А мобильный? – Барт закинул голову, на спинку дивана, Макс подумал, что разговор окончен, но Барт продолжил. – Нет никакой уверенности, что линия не прослушивается, что никто не читает твои СМС. И по мобильному так легко найти твое положение. Тотальна слежка.

– Но ведь это можно использовать и в своих целях! – заартачился Макс, хотя как он представлял слабо.

Барт захрапел, прямо так – сидя. Не меняя позы. Макс легко толкнул его в плечо и Барт тряпичной куклой завалился на диван. Макс стянул с него ботинки, закинул ноги, накрыл покрывалом.

Если бы Марлен осталась пришлось бы спать по очереди. Или вместе, что в принципе Макса устраивало.

Макс прошелся по комнате, он всматривался в каждый предмет. Любой из них мог быть доносчиком. При всеобщей минимизации, устройство звукопередачи или видеопередачи могло быть не больше ногтя на мизинце. И провода часто и не требовались. Микрофоны были чудовищной чувствительности, можно с улицы улавливать шепот. Мы на крючке? Надо иметь ввиду. Макс почувствовал себя червяком, ладно рыбы пока не видно…

Шаг 25. Эротика открытий

Макс прилег на кровать. Он здорово вымотался за этот день. Прилег и увидел огонь. Он сам был огонь. Потом он огляделся, паника холодной водой накрыла сознание – каменный мешок. Огонь зашипел и вновь заиграл с новой силой. Паника струей пара взвизгнула, взвилась и исчезла. Макс понял силу огня. Он протянул огненную руку и камни его застенка покраснели, как застенчивая девушка, затем стекли помидорным соком, он вырвался хлопком наружу под яркое небо и стал огненным великаном.

Макс проснулся, но ощущение запредельного могущества распирало его. Барт храпел. Сна не было ни в одном глазу.

Макс взял план, электронную рулетку и спустился вниз. Раз не спится, надо поработать, решил он – наметить направления, куда идут подземные рукава.

Если отмечать угол ответвления от основного перехода, и углы преломления пути с длинной пути, можно набросать план и сопоставить его с картой города.

Пятно фонаря лапало кирпичные стены, низкие кирпичные своды, кирпичный пол. Низко, узко, голова едва не задевала сводчатый потолок, два человека едва бы разошлись в этой кишке. Темнота впереди, темнота сзади. Гулко отдаются шаги, звук будто живет отдельной жизнью, вылетает из-под ноги, прилипает к невидимому скороходу и бежит дальше.

Красный глаз рулетки щупал темноту, выбрасывая на экран цифры. Почти сразу Макс столкнулся с тем, что прямой проход длиннее 200 метров предела измерения рулетки. Возвращаться не хотелось. Он снял ботинок, поставил посередине коридора, как метку. Отмерил 200 метров. Снял второй ботинок. Кирпичи холодили ноги, но Макс не замечал этого, продолжал двигаться, увлеченный работой.

Ругался про себя, что не сообразил о такой краткости измерения рулетки.

«Хорошо, хоть не метровая», – хохотнул он.