Божественная трагедия

Инанна поняла. Никаких сложных рисунков, множества значений. Грамота – это плод любви. Это мужское и женское начало. Это соитие мужского и женского начала. Простое и страстное письмо. Она взяла упавшую ветку с концом, напоминавшим по форме клин, и воткнула в землю. Получился треугольник. Она провела от треугольника веткой по земле. Остался прямой след. Вот истинная грамота. Треугольник и палка. Мужчина и женщина. Грамота – это плод любви.

Утром Инанна изучила все законы Ме, которые привезла от Энки. Она поняла, почему старик хранил их в тайне от всех. Изучив их, страхи и инстинкты отойдут в тень знаний и ремесел. И древние боги станут менее могущественными. Зато силу приобретут боги молодые. Такие как Инанна. А если эти законы дать жителям города, который почитает богиню превыше всех остальных богов, то могущественнее Инанны не будет никого, ибо Урук подчинит себе все остальные города выше и ниже течения реки Бурануну.

Она обучила Думузи грамоте. Своей грамоте. Затем она рассказывала ему законы, которые узнала из табличек Ме. А он, в перерывах между объятьями, прилежно переписывал их клинышком на деревянные дощечках обмазанных сырой глиной. Она любовалась им, как он выводит треугольники и палочки, символы их любви.

Когда он окончил, она велела ему подняться на постамент около ее храма, где стоял ее Храм. Сама призвала Ниншубуру собрать всех жителей на площади перед Храмом. Народ собрался быстро. Ее верная посланница умела внушать людям волю богини.

Думузи дождался, пока площадь заполнилась до отказа. Жрецы, почувствовав волю Инанны, встали за спиной пастуха.

– Люди, – начал Думузи. – Божественная Инанна выбрала меня, как своего возлюбленного и мужа. Нашей великой богине не трубется никаких доказательств своей воли и своего выбора, но она изъявила милость и дала нам великие знания, которые получила от Энки. Я, Думузи, передаю вам, жителям Урука, священные таинства которые сделают нас сильнее.

– Что за знания передала тебе Инанна? – торжественно спросил верховный жрец, – понимая, что до сих пор никто не осмеливался самостоятельно объявлять себя мужем Инанны.

Думузи снял заплечный мешок, в котором хранились таблички и стал достават одну за одной, зачитывая громко и не менее торжественно:

Светлая Инанна дает нам умение писать.

Светлая Инанна дает нам умение читать.

Светлая Инанна дает нам ремесло кузнечное.

Светлая Инанна дает нам ремесло гончарное.

Светлая Инанна дает нам ремесло строительства домов.

Светлая Инанна дает нам праведность.

Светлая Инанна дает нам неправедность.

Светлая Инанна дает нам городов разграбленье.

Светлая Инанна дает нам плачь вдовий и плач сиротский.

Светлая Инанна дает нам царственность.

Светлая Инанна дает нам скопство священное.

Светлая Инанна дает нам блудилища храмовые.

Светлая Инанна дает нам блудодейство жриц.

Светлая Инанна дает нам плетенье тростниковых циновок.

Светлая Инанна дает нам искусство кос, на затылке свитых!

Светлая Инанна дает нам искусство волос завитых

Светлая Инанна дает нам музыку и струн громогласие.

Светлая Инанна дает нам ремесло медное.

Светлая Инанна дает нам любовнослужение…

Думузи говорил, а народ некоторые слова встречал радостными криками, а некоторые горестным молчанием. И чем дальше он говорил, тем громче кричали люди, почти заглушая его следующий закон, если он им нравился, или черным молчанием, если закон их пугал.

Закончил он только к вечеру. Толпа перед храмом кричала:

– Думузи на царство! Думузи на царство!

Верховный жрец знаком призвал людей к тишине и проговорил:

– Инанна дала нам царственность. Путь супруг ее и станет царем нашим. Царем над Уруком и всеми народами которые Урук покорит благодаря священными знаниям, данным нам Великой богиней.

– Ты согласен стать царем Урука, пастух Думузи?

– Да, – коротко ответил Думузи и обернулся к Инанне.

Она, видимая только ему, улыбалась.

Шаг 34. Побег

Макс посветил фонариком по сторонам. Склеп. Макс выключил фонарь. Неизвестно, сколько ему придется здесь проторчать.

Каждая секунда казалась вечностью. В замкнутом пространстве и в темноте время идет по-другому. Будто становится тягучим. Зато мысли становятся быстрее.

Неужели его кинули? А что в этом особенного? подождут пока он сдохнет и заберут ларец.

– Барт! – позвал он.

Тишина.

В голове бежали сотни мыслей. По разным направлениям. Преобладало негативное. Очень не хотелось умирать так – в каменном гробу. Когда погаснет фонарик, он останется в темноте, это если будет поступать воздух, то фонарик жизни будет гореть дольше. Неужели они его бросили? Нет! Не может быть! Это случайность. Его сейчас вытащат. Или нет?

– Барт! – заорал он.

И застучал ногами по заслонке.

– Чего орешь? Здесь я, – голос Барта был приглушен.

Отдаленно, но вполне внятно.

– Думал, ты за пивом вышел, вот и ору. Вытащи меня отсюда, Барт, – сказал Макс.

– Ты нас сдал, подставил, а теперь вытаскивать тебя?

Макс бы оглушен будто громом.

– Я никого не подставлял, – твердо сказал Макс.

– Чем докажешь? – спросил Барт.