Божественная Зефирина

– Я благодарю вас за ваше доброе желание, барышня, но стану ли я ножовщиком или кузнецом, это неважно, и я очень сомневаюсь в том, что вы понимаете, в чем состоит счастье какого-то серва!

Ощущая на себе взгляд голубых глаз приятеля детства, Зефирина слегка смутилась.

– Ну, иди же, сядь и перестань называть меня «мадемуазель» и «барышня»!

– А как я должен вас называть? – спросил Бастьен, подчиняясь приказу девушки.

– Черт побери! Когда мы одни, называй меня Зефириной или – еще короче – Зефи, так же, когда мы были маленькими!

– Единственное отличие заключается в том, что мы теперь взрослые! Что вы – девушка, а я – парень!

Последние слова он почти прошептал.

– Не будь дураком, что это меняет? – вздохнула Зефирина.

Лежа с полуприкрытыми глазами, откинув голову назад и опираясь затылком на деревянную лодку, похожая на тонкую саламандру, греющуюся на солнце, Зефирина испытывала почти чувственное наслаждение, вдыхая полной грудью благоуханный бриз. У нее появилось желание навсегда остаться вот так лежать на горячем песке. Ее взгляд следил за полетом чаек в синем небе.

– Зефи… Зефи… – внезапно пробормотал Бастьен хриплым голосом.

– Как приятно, не правда ли? Ох! Я хотела бы жить на берегу моря! – вздохнула Зефирина, несколько неестественно потягиваясь.

Ободренный ее поведением, Бастьен склонился над девушкой. Его пальцы с нежностью смахнули с ее щеки прилипшие песчинки. На губах Зефирины промелькнула улыбка. Она смутно догадывалась, что ей надо бы подняться как можно быстрее и продолжить прогулку. Но ей было слишком хорошо, она совершенно расслабилась, не могла и не хотела двигаться. Девушка закрыла глаза, ощущая около своей щеки прерывистое дыхание Бастьена.

Как ни была она неопытна, она знала, что играет с ним, как кошка с мышью. Однако она не до конца осознавала свою жестокость, не представляла себе полностью то зло, которое могла причинить. Покатый склон приближал ее к юноше. Их тела соприкоснулись. Внезапно с неистовой силой, которой Зефирина не ожидала, руки Бастьена обхватили ее плечи, притянули ее к себе, мяли ее тело.

– Зефи, я люблю тебя… я люблю тебя, как сумасшедший… я не могу больше спать, я…

Охваченный восторгом и пылом юности, Бастьен пытался найти губы Зефирины.

С ума она, что ли, сошла? А Гаэтан?.. Гаэтан, которого она любила больше всего на свете, Гаэтан, которому она поклялась своей честью в верности и вечной любви? Неужели она позабудет все? Свое высокое общественное положение, свои обязательства и свое будущее! Забудет в объятиях простого серва? Несмотря на появившееся у нее желание позволить себя поцеловать и несмотря на смутные, неясные чувства, которые внушал Бастьен, Зефирина тотчас же образумилась.

– Отпусти меня! – приказала девушка.

Оттолкнув ошеломленного Бастьена, она поднялась, ноги у нее дрожали.

– Почему, Зефи? – жалобно спросил Бастьен с побледневшими от волнения и желания губами. – Я знаю, всегда знал, что ты меня… Ты создана для меня, даже если все нас разделяет и даже если твое имя… гордость…

– Достаточно! Я не хочу больше ничего слышать… и только ради нашей старой дружбы попытаюсь забыть твое безобразное поведение! – бросила Зефирина тоном, тем более резким, что она ощущала свою вину.

– Но, Зефи, мне казалось, понял… – возразил Бастьен.

– Ты ошибаешься. Я как раз хотела поговорить с тобой как с настоящим другом и объявить тебе о моей тайной помолвке!

Произнеся эти слова, Зефирина, как бы ища поддержки у союзника, подошла к Красавчику.

– Ваша… помолвка! – произнес, запинаясь, Бастьен.

– Да!

Не глядя на юного серва, Зефирина выпалила скороговоркой:

– Я пообещала выйти замуж за одного рыцаря, чье имя я сейчас не могу сказать… Но если я тебе и признаюсь в этом, то потому, что с этого дня я рассчитываю на тебя…

Рев Бастьена прервал фразу Зефирины:

– Вы хуже, чем самые кокетливые и игривые деревенские девчонки!

Задетая за живое, Зефирина в ярости обернулась:

– Я запрещаю тебе сравнивать меня с девчонками, которые пасут гусей!

– Вы друг друга стоите. Они совсем не ученые, но зато позволяют развлекаться с собой в канавах!

– Ты отвратителен!

– Так сохраните ваши прекрасные фразы, вашу добродетель и ваши ласки для Красавчика. Это все, что вы способны дать!

– Я прикажу тебя высечь!

– Я не доставлю вам этого удовольствия! – зарычал Бастьен.

– Но за кого ты себя принимаешь? Грубиян… мужлан… деревенщина… Я… Я… Вернись! Я приказываю тебе!..

Зефирина остановилась, задохнувшись от бешенства. Ее крики ни к чему не привели. Бастьен как сумасшедший вскочил на своего мула и удалялся на неровно скачущем Помпоне.

– О, он мне за это заплатит! Разумеется, я больше в жизни ему слова не скажу! Деревенская задница! Я заставлю его знать свое место! – метала громы и молнии Зефирина.

Мгновение она постояла, чтобы успокоиться. Опершись на лодку, она влезла в седло и, погруженная в сумбурные мысли, Поскакала к морю. Вдруг она заметила, что забыла на песке свою шапочку с голубым перышком.