Божественное правосудие

— Итак, что мы имеем… Контрабанда наркотиков… Было? Да, конечно. — Он театрально вздрогнул. — Не сомневаюсь, что люди вы крутые и опасные, поэтому я должен взвешивать каждый свой шаг.

Уставив свой длинный костлявый палец в бумаги, Хейес продолжал:

— Документы ждут только подписи министра юстиции, который даст санкцию на взятие под стражу начальника этой тюрьмы и всего ее персонала.

— На каком основании?

— На том основании, что ваши операции с наркотиками дают финансовую подпитку террористическим организациям, просочившимся на территорию Соединенных Штатов.

— Смешно!

— На самом деле у нас уже подготовлены все необходимые доказательства, — невозмутимо продолжал Хейес. — Вот ордер на арест Джозефа Нокса, Джона Карра и Говарда Тайри. Можете убедиться, все оформлено надлежащим образом.

Тайри не удосужился взглянуть на документ.

— Может, вы и большая шишка в Вашингтоне, но здесь, обратите внимание, отнюдь не Вашингтон. Поэтому я даже с места не сдвинусь.

— И в этом весь фокус. Дайте мне встретиться с Ноксом и Карром, и проблем у вас больше не будет.

— Ну хорошо. Если они здесь, а я этого не говорю, то откуда мне знать, что они не наплетут вам всяческой чепухи, после чего вы станете меня преследовать? Что скажете?

Хейес посмотрел на часы. Подняв голову, он больше не улыбался.

— Мне наплевать на ваш мелкий наркобизнес. При общем состоянии дел вы даже недотягиваете до уровня геморроя в моей заднице. Даю вам одну минуту, чтобы отвести меня к названным людям.

— Или что?

— Нет, вы совершенно несносны. — Хейес медленно сунул руку в карман, достал мобильник и нажал кнопку.

Через секунду на стоянке перед тюрьмой раздался взрыв.

Тайри с охранниками бросились к окну и увидели горящие остатки автомобиля. Из ствола авиационной пушки вертолета еще курился дымок.

— Мой «кадиллак»!.. — взвизгнул Тайри.

— Я знаю. Мы проверили регистрацию. Я не стал бы тратить дорогие боеприпасы на тачки заурядных охранников. А теперь объясняю для тех, кто до сих пор не понял. Когда возникает проблема национальной безопасности, даже сам президент не может чинить препятствия. А ты, мой дружок, совсем не президент. Так что веди меня к ним. Выполнять! — И глумливо добавил: — Тогда Дядя Сэм даже купит тебе новую машинку.

Закованные в кандалы Стоун и Нокс сидели за столом. Они слышали громкий взрыв, но никак не могли понять, что происходит. Когда открылась дверь, у Нокса невольно вырвалось:

— Черт побери!..

— Я тоже рад тебя видеть, Нокс.

Хейес улыбнулся обоим и сел напротив.

— Что вы здесь делаете?

— Я установил наблюдение за всеми, с кем ты мог выйти на контакт. И был готов, когда Маршу позвонили. Я не тратил время на выяснение, станет он тебе помогать или нет. Марша уже перевели за границу. Зря ты хотел сделать из меня идиота, Нокс. Ей-богу, зря.

Он задержал взгляд на потрясенном Ноксе, затем повернулся к Стоуну:

— Сколько лет, сколько зим, Джон. Не сказать, чтобы время тебя пощадило.

— Обошлось все же лучше, чем с тобой, Мак.

— Скажи, Джон, каково это — убивать старых друзей? Тебя распирало от гордости, когда ты их обоих прикончил?

— Тебе не понять. Ты всегда убивал чужими руками.

Хейес открыл портфель, достал два листка бумаги и поднял их так, чтобы увидел Нокс. Это был приказ за подписью майора Хейеса о прекращении процедуры награждения Джона Карра Почетной медалью конгресса.

— Когда по телефону ты мне сказал, что жители этой грязной дыры могут поддержать подвергаемого гонениям ветерана Вьетнама, я озадачился, что бы это могло значить. А главное, как ты об этом узнал. И отправился в военный архив. Там мне очень любезно показали все, что ты изучал. К сожалению, содержимое коробок еще не успели занести в каталоги, но от этих листочков остался слабый отпечаток на картоне — достаточно, чтобы я приказал устроить обыск у тебя дома. Надо же, я был уверен, что приказ давным-давно уничтожен.

Он перевел взгляд на Стоуна.

— Джон, наверное, уже доложил тебе о нашей маленькой ссоре в джунглях Вьетнама.

— Ничего я ему не говорил. Он работает на тебя. Стану я таким доверяться! — вспыхнул Стоун.

Хейес откинулся к стене и сложил руки на коленях.

— Джон, ты превосходный киллер, но лжец никакой.

— Столько лет ты не можешь выбросить все это из головы?

— А зачем? Если столько лет назад как раз ты нанес мне смертельную обиду. Где же тогда справедливость?

— Справедливость? — вскинулся Нокс. — Вы зарубили ему заслуженную награду!

— А он зарубил мне заслуженное продвижение по службе.

— Вы уравниваете его подвиг на поле боя с тем, что вам пару лишних месяцев пришлось ждать паршивые генеральские погоны?

— Пушечного мяса у нас навалом. А офицеров моего уровня, можно сказать, раз-два и обчелся. Я убежден, что своим проступком он не дал нам выиграть ту войну.

Нокс не верил ушам.

— Вы в самом деле считаете, что мы могли бы выиграть войну во Вьетнаме, стань вы чуть раньше бригадным генералом?

— Вполне допускаю. Я человек самолюбивый.

— Это не самолюбие, а самолюбование. Самолюбование психопата.

Хейес достал зажигалку. В считанные секунды листы бумаги почернели и превратились в пепел.