Божественное вмешательство

— Нет! — Прерываю его, возмущаясь, — Что бы учиться! Для детей мир вокруг — один. Повзрослев, они вдруг обнаруживают его совершенно другим. Но мир то не изменился. Не так ли? Хочу прожить долгую жизнь, что бы понять какой он мир на самом деле! — Такого красноречия сам от себя не ожидал. Но то, что я произнес, мне самому очень понравилось. От сердца получилось. Как будто тайну какую-то открыл для себя. Да и Артоген смотрит уже по другому.

— Ты, бренн, у кого из друидов учился? — Серьезно спрашивает Артоген, почти на ухо, что бы никто не услышал.

— Я не учился, — отвечаю как можно искреннее, что бы галл не заподозрил меня в том, чего скрывать от него не желаю. Снова молчит. Наверное, думает.

— Когда мы умираем, то предстаем перед Богами. Они дают нам возможность вспомнить все. От этих воспоминаний мы страдаем и радуемся, ненавидим и любим. Эти воспоминания каждый раз изменяют нашу природу и, рождаясь в этом мире снова и снова, мы идем к совершенству, постигая мир. Как и ты, я хочу узнать каков он на самом деле.

Вроде бы и разговор серьезный, но навязчивая фиксация ума на строчке из песни Владимира Высоцкого «Хорошую религию придумали индусы: как будто мы, отдав концы, не умираем насовсем», подняла настроение. Улыбаюсь. Наверное, для Артогена — без повода. Вижу, вождь хмурится.

— Я слышал, что если человек при жизни живет как животное вроде свиньи, то для новой жизни, после смерти, может получить тело свиньи. — Спрашиваю, мысленно напевая: «Стремилась ввысь душа твоя. Родишься вновь с мечтою, но если жил ты как свинья — останешься свиньею», — Лицо галла просветлилось.

— Нет. Такого Боги не допустят. — Безапелляционно заявляет он. — Я хотел спросить его о том, зачем Богам нужны человеческие жертвоприношения, но не успел. Прискакал на взмыленном коне один из разведчиков Артогена.

Кружит вокруг, говорить не решается. Артоген на меня поглядывает. Я останавливаю Чудо, спрашиваю:

— Что случилось? — Разведчик молчит как партизан.

— Говори. — Разрешает ему Артоген. Тот ждал разрешения именно от вождя. Услышав приказ, выпалил:

— Лигуры подошли к Мельпуму. Рубят лес, строят большие башни.

— Сейчас остановимся, отдохни немного. — И не обращая более на него внимания, говорит мне:

— Дойдем к закату. Нужно остановиться и обсудить новость.

Зову Сколана.

— Пусть трубят привал.

— Да бренн. — Сколан поскакал к голове колонны, а мы направо от дороги к небольшим деревьям.

Взвыли карниксы, колона остановилась и стала расползаться по степи. Обоз растянулся. Возницы, прежде, чем распрягать коней и быков, парковали телеги и возы по ближе к друг другу.

Мы спешились. Я подозвал Хоэля, отдаю распоряжение об обустройстве лагеря. Артогон ждет, но сам и не думает останавливаться тут.

Спрашиваю его:

— Ты свою палатку в лагере дружины ставить будешь?

— Давай бренн прогуляемся. Нам отдыхать сегодня не суждено. — Не дожидаясь от меня согласия, пошел от дружины. Я как на привязи, за ним. Отошли чуть-чуть в сторонку от ближников.

— Ты, наверное, никогда не был в Мельпуме. — Скорее утвердительно произносит Артоген. Я на всякий случай киваю, соглашаясь. — Посмотри туда. — Небрежно взмахивает рукой в сторону дороги, — У горизонта видишь лес? Эти леса тянутся до самого Мельпума и, огибая его, идут дальше на север. Если идти по этой дороге, то очень скоро армия тоже войдет в лес. Перед Мельпумом ты увидишь лишь небольшие прогалины между рощами. И я бы на твоем месте прежде, чем сунуться туда, хорошо бы подумал.

— Спасибо. Я подумаю над тем, что ты сказал? — Отвечаю, воспользовавшись предоставленной Артагеном паузой.

— На прогалинах развернуться даже твоим отрядам будет непросто — слишком мало места. Лигуры могут уйти в лес и оттуда внезапно атаковать, когда ты этого не будешь ждать. Я хочу выступить сейчас. Найти подходящее для боя место и занять сенонами окрестные рощи. Если лигуры надумают туда сунуться, мы их встретим. — Не ужели Артоген предполагал, что я стану возражать!

— Спасибо. Это хороший план, только может, дашь людям отдохнуть немного?

— Нет, у нас мало времени. До заката ты отдыхай, а к ночи, подходи с армией к Мельпуму. Мои всадники встретят тебя и проводят в нужное место. Если Боги от нас не отвернулись в сторону лигуров, то под утро ударим — я и твои всадники. Если лигуры смогут организовать оборону, отступим к хастатам и лучникам. Ты будь с ними, что бы увидев нас, отступающими, они не побежали. — Смеется, словно удачно пошутил. Хлопает на прощание по плечу, уходит к лошадям.

Морщусь, потирая плечо. Славлю Богов, что на мне кольчуга.

Вижу, Бранноген под раскидистой кроной дуба палатку ставит, а Вудель командует: " Нет! Тут не годиться. Смотри, какие корни торчат». Подзываю Вуделя.

— Лагерь ставить не будем. Сейчас перекусим, после собери сотников, к ночи должны быть у Мельпума.

— Это всех? Тех, кого поставили у лучников и хастатов? — Пожимает плечами.

— Да, всех. Ночью или под утро будет битва. Нужно подготовиться.