Божественное волшебство для синего дракона

— И о чем же был этот разговор? — все еще не веря ни единому слову своего собеседника, язвительно поинтересовалась богиня.

— О том, что завтра утром Лона и остальные девушки отправятся домой, — наконец тоже почувствовав себя лучше и принявшись медленно подниматься на ноги, начал объяснять Виер.

— Ждешь новую партию?

— Нет никакой новой партии. И других женщин, кроме тебя, для меня больше не существует.

— Это такая шутка? — подозрительно поинтересовалась Нессория. — Попытка отомстить за все случившееся с тобой из-за меня? Если да, то это жестоко.

— Нет, моя маленькая. Сейчас я говорю совершенно серьезно.

Он снова приблизился, отчего при воспоминании о недавнем поцелуе девушке опять сделалось не по себе.

— Значит, ты и Лона?..

— Нет, — мотнув головой, твердо произнес мужчина.

— И завтра они все уедут?

— Да.

— Из-за меня?

— Отчасти, — сжав губы и утвердительно кивнув, отозвался Виер.

— Но почему?

— Так ничего и не поняла? — лукаво поинтересовался дракон и, видя, что демиург не спешит отвечать, спросил: — Подсказку хочешь?

— Угу, — промычала несколько неуверенно девушка, подозревая, как именно Драк будет ей сейчас все объяснять, но уже не в силах оторвать взгляда от его дрогнувших в едва заметной улыбке и становившихся все ближе губ.

Снова очутившись в осторожных мужских объятиях, Нессория надеялась на еще один поцелуй. Но вместо этого получила лишь едва ощутимое прикосновение кончика носа к своей щеке, глубокий холодящий вдох почти у самого уха и легкие, чуть щекочущие поглаживания одними пальцами по спине. Замерев от непонимания происходящего, богиня надеялась, что может, мужчина хоть сейчас ей все объяснит. К счастью, Виер не заставил себя долго ждать:

— Запах твоей магии просто с ума сводит. А после объединения с моей — так и вовсе рассудка лишает. Если бы ты только знала, как тяжело сдерживаться рядом с тобой, чтобы не прикасаться и жадно не вдыхать всей грудью этот божественный аромат. Хочется уткнуться носом в твои волосы, да только так и дышать. А твои губы? При воспоминании об их вкусе я себя забываю. Единственное, что меня до сих пор сдерживает, это то, что ты пока не готова ко всему, что я хочу тебе показать. А еще сделать и дать ощутить. Никогда не прощу себе того, что произошло между нами в ту ночь. Мне противно уже только от одной мысли, что причинил боль, в то время как не имел никакого морального права даже прикасаться к тебе. Да что там прикасаться, смотреть в твою сторону. Я честно все это время пытался выкинуть тебя из головы. И у меня даже начало получаться. Порочные мысли почти ушли. Но стоило тебе, приревновав, кинуть в меня снежком, как они тут же вернулись. Однажды потеряв покой, я еще мог его восстановить. Но во второй раз оказался бессилен. А потом та страшная ночь. Ты вся в крови на снегу и без сознания. Ужаснее зрелища я еще не встречал, хоть и успел повидать уже предостаточно. Тогда я за тебя сильно испугался. Успокаивала лишь одна мысль — что ты демиург и не можешь так легко умереть. А когда выяснилось, что все же можешь, без колебаний был готов отдать хоть всего себя, лишь бы ты жила. Те несколько дней, что мы провели, не имея возможности находиться далеко друг от друга, были лучшими в моей жизни. Я мог чувствовать тебя, дышать тобой, видеть. И этот наколдованный Дреей, ничего толком не прикрывающий клочок шелка вместо нормальной одежды. Если бы ты только знала, каково мне было даже просто смотреть на тебя. Сладкая невыносимая пытка. Моя личная точка невозврата. Я сейчас не буду рассуждать о любви, поскольку сам в ней ни черта не смыслю. Скажу лишь, что с некоторых пор ты та, кем я дышу и не могу надышаться, смотрю и не могу наглядеться. А еще не в силах не думать о тебе. И если в скором времени мне предстоит умереть, я с радостью сделаю это, защищая тебя.

Тихий, непривычно нежный бархатистый мужской голос обволакивал и завораживал, заставляя забыть обо всем на свете. Только внимать всему сказанному. И Нессория слушала, боясь даже пошевелиться, чтобы не спугнуть или не испортить этот невероятно волшебный момент близости вкупе с откровениями. А еще верила. Сама не зная почему, но верила каждому предназначенному ей слову.

Все это время уткнувшись лицом в волосы и щекоча своим холодным дыханием шею, замолчав, мужчина даже не сразу нашел в себе силы отстраниться. Когда он все-таки это сделал, чтобы заглянуть девушке в глаза, в его собственных читались какая-то по-странному знакомая грусть и обреченность. И Нессории была прекрасно известна причина этих эмоций. Виер стыдился своих чувств. И виной тому ее возраст и его принципы, которым, как бы Драку этого ни не хотелось, он намеревался продолжать следовать.

Но что оказалось самым удивительным, за все время их пребывания в коридоре здесь никто так и не появился. Хотя даже если бы кто-то и проходил, то наверняка, увидев все происходящее, развернулся и отправился в противоположную от них сторону. Сейчас Несси хотелось, чтобы именно так и было. Как и то, что все сказанное здесь Виером могла слышать только она одна.