Божественные головоломки, или Война за любовь

— Ванну придется отложить, — с искренним сожалением Элия отстранилась от любовника и отослала ответ младшему кузену: — Сейчас буду!

Если бы Лейм оказался на расстоянии удара, Нрэн знал это так же твердо, как свое имя, он бы убил брата за то, что тот одним своим словом разрушил мечту. Нет, пора было убираться из Лоуленда, пока не случилось непоправимого.

Глава 3. Странности любви

В кабинете Ноута — строгом серо-бело-черном совершенстве, так не похожем на серебристо-голубую, точно туманы дивного Иолафэ, гостиную — продолжался, двигаясь по замкнутому кругу, разговор. Ноут, меланхолично отстраненный, если пребывал в мечтательном состоянии музыканта, или деловито-собранный, коль действовал по велению Тэодера, был не похож на себя самого. Он нервно, как посаженный в клетку зверь, метался перед большим, во всю стену окном кабинета. Светлое, чуть в серый, из-за добавления ангиста (разбить его не смогло бы и прямое попадание тарана) стекло — исправно отражало бледную тень принца.

Лейм сидел на бледно-сером кожаном диване, терпеливо сносил мельтешение взволнованного брата и столь же мужественно слушал его речь. Наконец, когда Ноут в очередной раз повторил, дергая себя за тонкие пальцы: «Должен быть другой способ, не стоило звать Элию, не стоило….», сочувствующий все-таки не выдержал и твердо возразил:

— Брат, я не смог помочь. Но из некоторых нюансов твоего рассказа следует, что кузина…

— Привет, Ноут! — явление богини, перенесшейся, ориентируясь на личную силу родственников, прервало затянувшийся спор.

— Прекрасный день, кузина, — чопорно-похоронным тоном ответствовал Ноут. Что бы ни случилось, он всегда старался держать с богиней дистанцию, как последнее средство защиты. Полуприкрыв ресницами серые озера глаз, принц слегка поклонился, качнулись длинные пряди серебристых волос.

— Так что у вас стряслось, мальчики? — опускаясь на диван рядом с Леймом, моментально завладевшим ее рукой, деловито осведомилась принцесса не без некоторой досады.

Гораздо больше, чем решать проблемы Ноута, боявшегося ее больше демонов Межуровнья, принцессе хотелось заняться немедленным воплощением желаний Нрэна. Если б Элия знала Лейма хуже, она бы решила, что вызов подстроен, чтобы окончательно вывести старшего брата из себя. Но при всей своей новообретенной жесткости, на подлость по отношению к родственнику молодой бог по-прежнему был не способен. Значит, у Ноута — правой руки Тэодера действительно приключилось нечто серьезное. Настолько серьезное, что он, до дрожи боявшийся Богини Любви, даже не слишком протестовал, когда кузен вызывал принцессу.

— Тэодер пропал, — просто ответил Лейм.

— Рассказывай, — насторожившись, потребовала Элия у Ноута, — рассказывай все, что может оказаться полезным для поисков.

— После Новогодья Ментор остался на хозяйстве, а мы отправились вверх на несколько Уровней для работы в целой цепочке миров с очень быстрым временем, — сдался принц.

— Насколько? — уточнила по ходу повествования Элия.

— Год за две трети дня, — дал справку Ноут. — В остальном все было как обычно. Рутинная работа, прогнозируемый результат.

— Враги?

— Где их не бывает, — меланхолично пожал плечами принц. — Но не более, чем всегда. Не стоит звания проблемы. Времени пришлось потратить довольно много лишь из-за численности миров, впрочем, при таком соотношении потоков сроки нас не поджимали. Только Тэодер, — четкий голос мужчины сбился, став неуверенно-тревожным, — в последние луны он становился все более собранным и жестким, как сжатая пружина, вместо того, чтобы хоть немного расслабиться. У меня создалось впечатление, будто он заслоняется работой, как щитом от иных проблем. Один раз мне показалось, я видел у него в руках миниатюру. М-м-м, твой портрет. А когда мы покончили с делами, брат пожелал отлучиться. Я не придал этому большого значения, но вчера возник ряд вопросов, требующих его присутствия, а заклятье вызова исчезает в пустоте.

— Любое заклятье? — заинтересовалась Элия, зная о целом ряде условных, принятых между братьями, рабочих сигналах. Если маниакально дисциплинированный в делах Покровитель не откликнулся на заклятье срочного вызова, значит, и в самом деле произошло нечто из ряда вон.

— Да, — мрачно кивнул Ноут.

— Я тоже пытался связаться с ним. Без толку. Создается впечатление, что вызываемый бесспорно жив, но недоступен и направление поиска не определяется. Возможно, он не желает беседовать, — добавил Лейм.

«Значит, Теневая Карта может блокировать вызов Ферзя», — машинально отложила сведения принцесса и спросила младшего кузена: — Ты полагаешь, Тэодер захочет, чтобы его нашла я?

— Вероятность весьма велика, — согласился Лейм, опуская строгие математические выкладки, которые, разумеется, мог привести в любой момент.

— Ноут, а что с церквями? Покровитель слышит зов? — задала последний вопрос богиня, именуя Тэодера так, как было принято среди его паствы, избегавшей истинных имен как в быту, так и в теологическом разделе бытия.