Божественные головоломки, или Война за любовь

— Нет, лапочка, ты мне не поможешь, — горько усмехнулась богиня, погладив зверюшку лучиком своей силы, и тут же замерла, как громом пораженная. Богиня Логики сделала парадоксальный и в тоже время очень закономерный вывод, опровергающий слова, сказанные твари из Межуровнья.

— Не может быть, чтобы не было никакого способа! — объявил свое кредо Лиенский, упрямо тряхнув челкой.

Даже идея натравить на Пожирателя Душ Элию казалась лучшим выходом, чем бездействие. В конце концов, чужой страшный монстр значительно хуже знакомого. Элия и так страшная, может, каплю страшнее и незаметно будет. Мысль о том, что богиня, даже имея силу Пожирательницы Душ, способна нанести вред семье или Лоуленду, выглядела абсурдом.

— Мы просто пока не знаем! — подытожил Элегор, лихорадочно перебирая самые нелепые идеи, толпящиеся в голове, одну за другой.

— Или все-таки знаем, — тихо проронила принцесса и объявила:

— Я хочу попробовать. Тот, кто останется, рискует жизнью и душой.

— Мы остаёмся, — ответил Нрэн, понимая, что сам никуда и никогда не уйдет от богини, а безумного Лиенского из опасного места и мечом не выгонишь.

— Да будет так, — неожиданно легко уступила принцесса. Ее план с каждой секундой обретал все более четкие очертания. За Элегора она не слишком боялась. Будущий Джокер, скорее всего, уже обладал совершенством неделимой души. Недаром расплеталочка сочла его непригодным в пищу, а Нрэн, как Ферзь Колоды Джокеров и условно съедобный тип, тоже рисковал лишь здоровьем физическим. Такая угроза была для богов привычным делом. А значит, на худой конец, коль не сработает задумка богини, мужчины смогут попробовать убить Пожирателя Душ и на некоторое время устранить угрозу для миров. Ферзь Мечей и Джокер — неплохой тандем.

— Герцог, не достанете меч с кровью Бога Пожирателя Душ? — как бы между делом попросила принцесса, и, дождавшись пока ее просьбу исполнят, продолжила:

— Мне надоело играть в кошки-мышки. Полагаю, наш враг уже полностью восстановил цельность физическую. Возможно, еще не отрегулировал баланс тонких структур, но у воскресшего и прошедшего через муки черного бога, Бога Пожирателя Душ, этот процесс не займет много времени.

Излагая свои мысли вслух, Богиня Любви одновременно блок за блоком снимала печати со своей могущественной силы. Элия готовила ловушку. Иммунный герцог поморщился, будто ему по коже прошлись жгучей крапивой с наждаком в придачу, Нрэн блаженно вздохнул, купаясь в силе возлюбленной и жалея только о том, что не может погрузиться в дивные ощущения целиком во имя необходимости сохранения способности сражаться.

Впрочем, наблюдал за процессом герцог с исследовательским интересом мужчины и художника по совместительству. И так-то прекрасная богиня с каждым мгновением становилась все ослепительнее. Этой красотой уже нельзя было просто любоваться. Она буквально давила своим изысканным совершенством, почти ужасала. В тысячу первый раз авантюрист порадовался, что нечувствителен к воздействию чар Богини Любви, и даже мысленно вознес хвалу Творцу, нечасто принимающему благодарности от буйного бога.

Просьбой достать меч Элия била наверняка, именуя бога рядом с кровью его плоти. Такой призыв не услышал бы разве что глухой, даже структура урбо-мира не должна была стать непреодолимым барьером. Расплеталочка, упрямо маячившая поблизости, вдруг замерцала неровными волнами. Элия успела ощутить страх создания из Межуровнья. Так дрожала бы моська, слыша приближающийся лай адской гончей. А потом на крышу высотки сошел ужас. Нечто более страшное и зловещее, чем все, что только выпало на долю многострадального мира.

Высокий, лишь на пару волосков ниже Нрэна, бог с глазами цвета бархатных сумерек Жиотоважа, узким, будто состоящим из резких линий лицом, обрамленным непрерывно развевающимися от ветра энергии, переполнявшей его, темно-темно-фиолетовыми волосами. Потрепанный плащ, в который кутался незнакомец, был далеко не нов и запылен, но лежал на его плечах королевской мантией.

Едва бросив беглый взгляд на мужчин, незнакомец больше не отрывал глаз от Элии. Смотрел так пристально, будто желал впитать все оттенки ощущения ее присутствия, но, кажется, его заворожила вовсе не сила Богини Любви. Ибо, разомкнув уста, запечатанные скорбными складками, «гость» промолвил низким, словно гладящим изнутри голосом:

— Ты моей крови… Странно… Я считал, что остался один… Так вот, что я ощущал недавно. Ты искала и звала меня, дитя?

В гнетущей и одновременно неудержимо манящей темной пустоте глаз Бога Пожирателя Душ замерцал огонек интереса.

— Зачем тебе всё? — вместо ответа на вопрос богиня по лоулендскому обыкновению задала свой. — Я видела принесенных в жертву людей, испитую почти до дна энергию мира…