Божественные головоломки, или Война за любовь

Принц прошел в свою спальню, открыл дверцу узкого шкафа благородного дерева темно-коричневого покрытого матовым лаком суранга, все еще источающего слабый терпкий аромат. Там висело единственное в палатке зеркало, перед которым бог распахнул рубашку. На груди не осталось ни одной царапины, выцвели даже розовые полоски. Только память еще хранила яркие картины безумной пляски тел, зажигающие неистовым огнем и плоть, и душу. Бог снова усмехнулся, скорее гримаса страдания, чем улыбка отразилась в зеркале. Собственное искаженное мукой лицо показалось мужчине уродливой мордой.

«Счастлива!.. Элия уж точно счастлива, что не видит эдакого чудовища! — Нрэн до крови закусил губу и подчеркнуто аккуратно притворил дверцу вместо того, чтобы шарахнуть и разнести ее вдребезги, как хотелось. — С чего эта соплячка вообще взяла, что любовь несет счастье? Начиталась слезливых романчиков или наслушалась сладких песенок менестрелей?»

Бог был так спокоен и покой этот был его счастьем, пока не потерял голову от одного взгляда кузины, и сердце не начали рвать на куски ревность и боль. Хотя, влюбись он в какую-нибудь глупенькую красотку из миров, счастливую уже одним тем, что до нее снизошел бог, все было бы иначе. Только разве он смог бы увлечься такой надолго? Да, Элия стерва, но именно ее такую Нрэн и жаждал сильнее всех женщин Вселенной.

Не ведая об очередной порции душевных мук, коими сладострастно терзал себя воитель, Элия и герцог вернулись в палатку. Принцесса удалилась на свою территорию с целью выбора из репертуара Лиессы нескольких туалетов, ориентированных на достижение максимального эффекта сразу по нескольким направлениям. Первое — одежда должна была быть удобной для путешествия. Второе — она должна выглядеть мило и изысканно, вызывая при этом подсознательные чувственные ассоциации у Нрэна. Вот как та блуза с пуговичками, надетая к ужину. Элия была уверена, стоило ей проявить чуть больше энтузиазма, принимая «конспиративные» ласки принца, тот не удержался бы и разложил соблазнительную лордессу прямо на ковре или столе, насчет выбора предмета мебели богиня уверена не была, но склонялась к последнему.

Словом, Богиня Любви была чрезвычайно занята, а Элегор оказался перед выбором: отправиться прошвырнуться по лагерю или попытаться изучить поподробнее сувенир из Храма Забытых Хранителей. Еще до ужина с Нрэном обсуждая нанесенные неизвестным врагом разрушения, боги терялись в догадках, каким образом удалось нападающим уничтожить практически неуязвимых в броне онвахта Хранителей. Не существовало заклинаний, способных разнести на куски минерал, служащий прибежищем души, и никто из лоулендцев не слышал о существовании оружия, способного на такое. Обыкновенным способом борьбы с носителями плоти онвахта было заключение таковых в вязкую субстанцию вроде смолы или магические оковы, из которых они не могли вырваться. Но разнести онвахт на куски? Лишь сила стихий огня и льда при длительном воздействии, пожалуй, могла причинить подобный ущерб неуязвимому материалу. Однако, следов такой магии в мире Храма не прослеживалось. Элия, выслушав все, что было известно о камне Элегору, выдвинула довольно нелепую, но единственно допустимую при имеющихся данных версию: «Либо нападающие обладали несколькими образчиками уникального оружия, способного разрушить онвахт (следы чего-то острого на камне являлись довольно убедительным доказательством), либо грозной магией, которая выдернула помещенные в онвахт души, а разбить опустевшие оболочки, ставшие обычными статуями, не составило труда». Но какое заклятье способно на такое, богиня опять-таки сказать не могла, а потому дискуссия завяла, так толком и не начавшись.

Элегор уселся в несколько более мягкое, чем хотелось, кресло, поерзал и, вертя в руках каменную длань с когтями, задался парочкой вопросов: как же выглядели Хранители и нельзя ли с помощью заклинания определись, как пришла гибель к обладателю этой лапки. С молекулярной теорией строения Элегор был знаком еще до подробной лекции Лейма на эту тему, поданную с научно-урбанистической точки зрения. И вот теперь бог решил подобраться к проблеме с этого конца: быть может, если не память камня, то его структура приоткроет тайну.

Герцог сосредоточился на заклинании глубинного зрения, каковым частенько изучал структуру хрупкого материала, перед началом работы и едва не сверзился с кресла, когда вместо детализирующейся с каждым уровнем заклятья структуры камня на эфирном плане восприятия реальности богу явился Хранитель. Ну а кем иным мог быть мускулистый тип с синеватой кожей, когтистыми руками и умной головой увенчанной короной из завивающихся у висков рогов?