Божественные истории

Часть вторая

Свадьба была воплощением моих самых заветных желаний. Зевс произносил клятвы с чувством и уверенностью настоящего короля, и все сомнения, которые только удалось Деметре и Аиду посеять в моей голове, испарились. Я была счастлива, и весь мир праздновал заключение нашего союза. Это всё, что имело значение.

Наш брак стал продолжением отношений, сложившихся накануне свадьбы. Мы работали бок о бок, правили нашими подданными, путешествовали по земле. Он оставался верен мне. Каждый раз, когда он смотрел на меня, я видела в его глазах любовь, и только ещё сильнее убеждалась в том, что приняла правильное решение. Моя жизнь стала такой, как я и хотела, и никто ‒ ни Аид, ни Деметра ‒ не сможет забрать это у меня. Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы так было и дальше.

За месяц до того, как у нас должен был родиться первенец, Зевс, стоя на пороге наших общих покоев, неожиданно прочистил горло:

‒ Гера?

Я приподнялась в кровати после дневного сна ‒ с большим круглым животом двигаться стало тяжелее ‒ и нахмурилась. Раньше Зевс всегда заходил смело.

‒ Да?

Зевс отодвинул занавеску, заходя. На его щеках играл румянец, а волосы были растрёпаны ветром. В этот самый момент он мне напомнил мальчишку, каким был когда-то, и я положила ладонь на живот. Это просто радостное волнение. Он едва не взорвался от счастья, когда я сообщила ему, что у нас будет ребёнок.

‒ У меня для тебя сюрприз, ‒ тихо произнёс он. ‒ Закрой глаза.

Я облегчённо выдохнула и послушно закрыла глаза, пытаясь угадать, что он мог приготовить. Думала, он положит подарок на кровать, но вместо этого в покоях раздались лёгкие шаги. Наверное, одна из моих сестёр… Хотя после павлина он больше не просил Деметру о помощи с выбором подарка.

‒ Отлично. Теперь открывай.

Когда моё зрение сфокусировалось, я недоумённо моргнула. Рядом с Зевсом стояла самая красивая девочка, которую я когда-либо видела. Её волосы были такого же золотого оттенка, как и у него, а глаза ‒ такие голубые, что само небо проигрывало в сравнении, и кожа ‒ нежно-розовый фарфор. Она была идеальна во всех отношениях.

‒ Гера, знакомься, это Афродита, ‒ сказал он и подтолкнул её ко мне. В каждом её движении было больше лёгкости, грации и изящества, чем у свободного ветра. Она сделала реверанс, её щёки порозовели. ‒ Я встретил её на острове среди нимф.

‒ Это большая честь для меня, ‒ тихо произнесла она. Её голос был подобен мёду, куда более завораживающий, чем мой. Я вмиг её возненавидела.

‒ Ты привёл мне служанку? Как заботливо с твоей стороны. Мне определённо понадобится помощь с ребёнком.

Он прочистил голос.

‒ Эм, да, ну… То есть, конечно, Афродита поможет тебе позаботиться о нашем сыне, но не как служанка. А как моя дочь и член совета.

Меня будто ледяной водой окатило. Член совета? Зевс хотел сделать её равной нам. Равной мне.

‒ Но она же совсем ребёнок…

‒ Она теперь мой ребёнок, ‒ подчеркнул Зевс. ‒ Наш. И со временем она вырастет, как и наш сын. Они оба войдут в совет, и, возможно, однажды она станет ему парой.

‒ Но она же не родилась в нашей семье, ‒ возразила я. ‒ Мы не можем просто взять её к себе, пока не убедимся, что она достойна править.

‒ И как ты предлагаешь в этом убедиться?

Я пожала плечами.

‒ Провести, например, испытание, чтобы проверить её добродетельность.

Он фыркнул.

‒ Никто из нас не идеален, Гера, ‒ что-то в его интонации вызвало холодок, пробежавший по моему позвоночнику. Я натянула одеяло на колени.

‒ Да, мы не идеальны, но у каждого из нас есть важнейшие черты, необходимые для правителем. Я не говорю, что мы должны проходить испытание, разумеется. Но если ты планируешь ввести новых членов совета, то нам нужно убедиться, что так действительно будет лучше для человечества.

Вздохнув, Зев погладил девочку по волосам.

‒ Хорошо. Мы устроим ей испытание, когда она повзрослеет, а пока твоя задача ‒ придумать, по каким именно параметрам мы будем оценивать новых кандидатов. Надеюсь, критерии будут объективными.

‒ Разумеется, ‒ пробормотала я. ‒ Мы же выбираем новых богов.

Афродита застенчиво шагнула ко мне.

‒ Папочка рассказал мне всё о вашем малыше. Можно я потрогаю?

Я с отвращением посмотрела на девчонку. Меньше всего на свете мне хотелось, чтобы она приближалась к моему сыну, но под пристальным взглядом Зевса, полным надежды, мне пришлось уступить. Он сделал это из лучших побуждений. Он не хотел оскорбить меня этим «подарком», оказавшимся намного прекраснее, чем я когда-либо смела мечтать. Возможно, он даже не воспринимал её в этом смысле, учитывая её юный возраст.

Но стоило ей подойти ближе, как я заметила, что взгляд у неё совсем не как у маленькой девчушки ‒ она изучала меня так же, как и я её. Она не ребёнок. Уж не знаю, откуда она взялась и кто она такая, но ей намного больше лет, чем меня пытались убедить.

Не сводя с неё глаз, я взяла её за руку и мягко положила на то место, где мой сын только что толкнулся. Её глаза распахнулись, когда она почувствовала шевеление. Она хихикнула.

‒ Какой непоседливый.

‒ Он такой. Если будешь хорошей девочкой, то после рождения я дам тебе его подержать.