Божественные истории

‒ Можно я останусь здесь с тобой? ‒ впервые за свою вечную жизнь я заговорила как маленькая девочка. Но я больше не могу доверять никому, кроме Аида, и, в отличие от остальные членов совета, он никогда не воспользуется моей уязвимостью. Зевс и Посейдон упивались бы собственным превосходством, а сёстры и младшее поколение расценили бы это как слабость. Только Аид мог меня понять.

‒ Да, ‒ прошептал он. ‒ Конечно. Сколько захочешь.

‒ Спасибо, ‒ я прижалась к нему, уткнувшись лицом в его шею и вдыхая его аромат: зима и камень, с нотками полыхающего огня.

Пускай он затянул с выполнением обещания ‒ намного дольше, чем мне бы того хотелось, ‒ но всё-таки в итоге он его сдержал. Я не одна.

* * *

Я провела в Подземном царстве столько времени, что потеряла счёт сменяющимся временам года. Посланник Зевса принёс новости о рождении дочери Деметры, Персефоны. Аид отправился с визитом на Олимп, а я не стала утруждаться.

Время от времени я встречалась с сыновьями на земле ‒ то мы ходили купаться в океане, то проводили целую неделю в лесу, общаясь. Это была самая тяжёлая часть текущего положения дел ‒ мне их жутко не хватало. Арес стал совсем взрослым и занял своё место в совете, разделяя, как он полагал, мою позицию. Но я отчётливо видела в нём Зевса ‒ в каждом движении, в каждом слове, и это было сущей пыткой.

Гефест рос тихим, куда более замкнутым ребёнком, его хромота стала неизменным напоминанием преступления его отца. Я не переживала, что он может стать похожим на Зевса: мой младший сын ‒ полная противоположность этому надменному несносному лжецу. Но хромота оставалась ‒ вопреки всем моим усилиям, Зевс оставил свой отпечаток на его судьбе.

Чем больше времени я проводила с Аидом, тем больше восхищалась его делами. День за днём, почти не зная отдыха, он выслушивал истории душ, ждавших его решения. Иногда хватало несколько минут, иногда занимало часы, а как-то раз был настолько примечательный случай, что на него ушёл целый день. Обычно мёртвые рассказывали о своих ошибках и сожалениях, но чем больше я слушала их, тем чётче осознавала, что не эти моменты определяли их жизнь. Счастливые воспоминания: семья, любовь, солнечные деньки, которые не казались чем-то особенным тогда, но остались в памяти даже после смерти ‒ всё, что вызывало у них улыбку, когда они охотно рассказывали об этом Аиду. Вот эта часть жизни, которая давая им опору, чувство целостности, смысл бытия.

Я завидовала им. Даже время, проведённое с сыновьями, для меня запятнано участием Зевса. Без него была только жизнь с Аидом в Подземном мир, и я наслаждалась каждым мгновением. Я была рядом с ним, изредка уходя, чтобы повидаться с сыновьями или исполнить свои обязанности перед человечеством, и Царство мёртвых стало моим домом, который я бы не променяла ни на какое другое место.

Иногда Аид интересовался моим мнением в особенно сложных случаях. Рядом с ним я хотела быть великодушной и милосердной. Хотела показать свою добрую сторону, которую Зевс так беспечно убивал во мне. Я хотела доказать ему, что я не та ледяная королева, какой все меня считают. Я хотела стать лучшей версией себя.

Однажды, когда я осматривала границы Подземного царства, я услышала шаги позади меня. В этом месте мёртвые проводили своё время в загробной жизни, и не было ничего удивительного в том, чтобы встретиться с кем-то из них. Каждый раз, когда я проходила через скалу-барьер, мир вокруг представал разным. Вот сейчас я вышла на остров, очень похожий на тот, где мы победили Кроноса.

‒ Гера?

Я застыла на месте. Этот голос я бы узнала где угодно, и меньше всего на свете хотела бы его услышать вновь.

Деметра.

‒ Нам не о чем разговаривать, ‒ я могла бы исчезнуть и вернуться во дворец Аида, но не хочу, чтобы это выглядело так, будто я позорно сбегаю. Это теперь мой дом. Уйти должна она.

‒ Гера, мне нужно поговорить с тобой, ‒ она коснулась моего запястья, но я отдёрнула руку. ‒ Пожалуйста. Это очень важно.

‒ Твоё и моё понимание того, что важно, а что нет, сильно отличаются, ‒ я отвернулась от неё и направилась к океану.

‒ Зевс хочет переженить детей, ‒ выпалила она. ‒ Включая Ареса и Гефеста.

Я остановилась у края воды. Волны доходили до моих ступней.

‒ Что?

‒ Зевс… Он решил, что Аполлон, Гефест и Арес должны жениться на Персефоне, Афродите и Афине.

Вот же ублюдок. Он хотел сделать со своими детьми то же, что сделал со мной.

‒ Скажи ему, что я не позволю.

‒ Он утверждает, что ему не нужно твоё разрешение…

‒ Я покровительница брака! ‒ взорвалась я, резко развернувшись и посмотрев на неё впервые за много лет. ‒ Без моего благословения любой брак распадётся.

Деметра дрожала, испуганная как никогда прежде. Она стала выглядеть старше, более похожей на нашу мать, и на долю секунды я её даже не узнала. Её кожа стала бледнее, а лицо… как будто она ни разу не улыбнулась за десять лет.

Это уже не моя сестра. Зевс уничтожил её, как и меня.

В этот момент во мне вспыхнула искра сочувствия, но я погасила её прежде, чем она успела разгореться. Деметра прекрасно видела, что он делал со мной. Ей следовало быть умнее.