Божественные истории (ЛП)

Сила вырывалась из меня, прежде чем я успела осознать, что делаю. Невидимые нити потянулись к Афродите, с её лица стёрлись все эмоции, и я медленно разорвала её связь с Зевсом. Это было легко ‒ просто убрать его давление на неё. Дать ей возможность дышать и жить своей жизнью. Дать ей свободу.

‒ Гера, ‒ взорвался Зевс. Афродита моргнула, и все мои старания пошли насмарку. ‒ Что ты делаешь?

Я стиснула зубы.

‒ Даю ей выбор.

И уже в следующее мгновение золотые верёвки, появившиеся из ниоткуда, привязали меня к трону. Я ахнула, пытаясь вырваться, но тщетно.

‒ Если на предыдущие твои действия я закрыл глаза, то теперь твоя измена неоспорима, ‒ командный голос Зевса эхом разносился по залу. ‒ С этого момента ты лишаешься своего титула…

‒ Папа! ‒ закричала Афродита. Гефест и Арес вскочили на ноги, но Зевс взмахнул рукой, отбрасывая их от меня.

‒…и ты задержана до тех пор, пока совет не решит твою судьбу.

‒ Что? ‒ я застыла. ‒ Ты не можешь…

‒ Ты использовала свои способности, чтобы повлиять на решение члена совета, ‒ обвинил Зевс. ‒ Тебя будут судить за твои преступления…

‒ Нет! ‒ взвизгнула я, вырываясь изо всех сил. Верёвки только становились туже, врезаясь в мою кожу. ‒ Я королева. Ты не можешь…

‒ Ещё как могу, ‒ отрезал Зевс. И не успела я и глазом моргнуть, как мой трон исчез вместе со мной.

Часть четвёртая

Семь дней и семь ночей я была заперта в маленьком, тёмном помещении, куда не проникал солнечный свет.

Никто ко мне не приходил. Вне всяких сомнений, Зевс наложил строгий запрет на посещения. Я тихо сидела на своём троне, коротая время, и прокручивала в памяти последние сто лет. Могла бы я поступить иначе, если бы знала, чем всё закончится? Была бы я более чуткой и менее одержимой своей гордостью?

Единственной ошибкой, о которой я сожалела, был мой брак с Зевсом. Ничего больше я бы не изменила.

Наконец, на восьмой день меня вернули в центр тронного зала без какого-либо предупреждения. Солнце ослепило меня, и, как бы я ни хотела не выказывать слабости перед советом, я всё равно зажмурилась.

‒ Гера, ‒ голос Зевса. Я не стала утруждать себя ответом. ‒ Мы приняли решение. Тебе есть что сказать, прежде чем услышишь приговор?

Я молчала, пока мои глаза не привыкли к яркому свету. В итоге я открыла их, заставив себя не щуриться. Прямо передо мной сидел Зевс, за моей спиной ‒ Аид. Я чувствовала его присутствие, мой оазис посреди бури.

‒ Я не сделала ничего плохого, ‒ произнесла я. Голос не слушался после семи дней молчания. ‒ Моей единственной целью было защитить совет, только и всего.

‒ Мы тебя услышали, ‒ ответил Зевс и поднялся со своего трона. ‒ Ты признана виновной в своих преступлениях. Решением совета с настоящего момента ты лишаешься титула королевы. У тебя остаются обязанности как богини и сохраняется место в совете. Но ты больше не участвуешь в правлении моим царством. И ближайшую тысячу лет твой голос не будет равен нашему. В случае ничьи мы позволим тебе принять решение. В остальное время ты не имеешь право участвовать в голосовании.

Я делаю медленный, глубокий вдох, стараясь не показывать боль. Он не просто лишил меня власти, которую я заслуживала по праву, и всего, над чем я работала столько лет, но и устроил из этого целое представление, чтобы ни у кого из его детей не осталось ко мне ни капля уважения. Возможно, он даже настроил моих сыновей против меня.

‒ Ты всегда будешь находиться под присмотром совета. Тебе запрещается уходить куда-либо в одиночку, и любая попытка интриг против совета или использования своих способностей, чтобы повлиять на наши решения, приведёт к изгнанию.

Я горела от унижения. Он забрал всё, что было мне дорого. Он прекрасно отдавал себе в этом отчёт и наслаждался каждой секундой моего отчаяния.

‒ А если я выберу изгнание прямо сейчас? ‒ я старалась говорить с достоинством, насколько это возможно.

Его лицо оставалось бесстрастным. Значит, он ожидал этого вопроса. Возможно, даже надеялся.

‒ Если ты этого хочешь, мы не станем тебя останавливать.

Вернуться к матери было бы самым простым решением. Уйти к ней, оставив совет позади. Это будет хорошим существованием, без всей этой боли и унижений. И я всерьёз обдумывала этот вариант.

«Гера», ‒ услышала я голос Аида в своей голове. ‒ «Будь сильной. Не сдавайся. Не забывай, кто ты и на что способна. Это всего один день из множества. Не вечность».

Я сглотнула ‒ первая эмоция, которую я позволила себе проявить.

«Ты защищал меня?»

«Да. И Деметра тоже».

«Вы останетесь со мной?»

Пауза, а затем уверенное:

«Навсегда».

Я выпрямилась на своё троне, держа голову настолько высоко, насколько это возможно.

‒ Я принимаю твои условия. Совет значит для меня намного больше, чем ты когда-либо поймёшь, Зевс, и я от него не откажусь. Мы соединены на веки вечные, независимо от того, как мы относимся друг к другу. Я тебя не оставлю. Никого из вас не оставлю.

На лице Зевса мелькнуло разочарование, но он кивнул.