Божественные "кошмары", или живая легенда (СИ)

— Сожалею, но… — собрался настаивать на своем адъютант, но принцесса уже не обращала на человека никакого внимания.

Не желая опускаться до пустых пререканий с охраной или колдовать, Элия воспользовалась старым проверенным способом. Возвысив голос, она позвала:

— Нрэн!

Пусть принцесса и не обладала мелодичным голосом морской сирены, но уж с громкостью автомобильной она конкурировать вполне могла. Имя кузена прозвучало как минимум на половину лагеря, вздернув на ноги устроившихся на ночлег вояк и до полусмерти перепугав часть местной фауны, кое-как примирившейся с обществом армейцев.

Конечно, его услыхал и сам принц, отродясь не страдавший глухотой. Буквально спустя секунду к двум стражникам, разом посеревшему адъютанту и Богине Любви присоединился великий воитель собственной персоной в походной черно-коричневой форме.

— Прекрасный вечер, Элия, — приветствовалвозлюбленную Нрэн, стараясь ничем не выдать радости и тревоги. Ни с того ни с сего богиня никогда не являлась к кузену в разгар похода. — Что случилось?

— Нам нужно обсудить вести из дома, — спокойно ответила принцесса.

— Насколько срочно? У меня Совет Штаба, — чуть нахмурился бог, и стража невольно подалась в стороны.

— Твои игры в войну подождут, я не отниму много времени, — небрежно передернула плечами Элия, отыгрываясь на кузене за бдение на пороге.

— Хорошо, пойдем, — моментально капитулировал Нрэн, понимая, что никакая иная война не обойдется ему так дорого, не принесет неизбежного поражения и не обернется выплатой такой непомерной контрибуции, как война с кузиной: Уходя, принц бросил адъютанту: — Совет перенесешь на утро.

В личной части палатки главнокомандующего Элия по-хозяйски присела на койку (жесткий табурет казался богине совершенно непригодной для использования мебелью) и обронила:

— Твой адъютант — хам, займись его воспитанием.

— Если он оскорбил тебя, то умрет, — отозвался Нрэн, даже не думая защищать человека или обманывать. Богиню Любви в таких делах провести было совершенно невозможно, да принц вообще не мог бы вообразить, в чем именно Элия может дать себя провести.

— Нет, это лишнее, — поморщилась принцесса, не одобряя самый распространенный в Лоуленде метод решения проблемы.

— Ты сказала, вести из дома? — бог так и не присел, лишь отошел к столу, чтобы не нависать над принцессой смотровой башней и не раздражать ее.

— Бэль принята Источником, порадуйся за младшую сестренку, дорогой, — ответила Элия, покачивая ножкой в закрытой туфельке, чей носик выглядывал из-под подола. — Между прочим, не вздумай ругать ее по возвращении домой. Девочка поступила так, как велел ей божественный дар, ибо время пришло. Ей и так пришлось пережить несколько не слишком приятных часов, пока удалось взять под частичный контроль трансформированный талант эмпатии, рвущийся распрямившейся пружиной на качественно более высокий уровень. Боюсь, если б Мирабэль ждала, пока ты соблаговолишь сопроводить ее к Гроту, бедняжке пришлось валяться в горячке не меньше луны, страдая, пока тело и дар достигают гармонии.

— Хорошо, — не то смирился с обстоятельствами, не то одобрил самодеятельность сестренки немногословный Нрэн.

— В основном действительно хорошо, — со смешком согласилась принцесса. — После посещения Бэль Грота Источника дар восприятия обострился, теперь девочка видит близких родственников через миры. Плохо лишь одно — она пока не в состоянии отстраниться от этих видений по своей воле. Если эмоции и чувства близких положительны — это еще куда ни шло, а вот когда на ранимую душу малышки выливается чей-то негатив…

Бог, слушавший кузину очень внимательно, едва заметно вздрогнул (для него сие было равносильно признанию вины), и выпрямился еще больше, хотя, казалось, он и так стоит, словно пронзенный копьем от макушки до пят.

— Так вот, мой дорогой, — голос Элии хоть и строгий, стал мягче, — не знаю уж, чем на сей раз вызваны твои нравственные терзания, но они стали для Бэль настоящим кошмаром. Давай подумаем, как вернуть тебе и соответственно девочке покой.

— Я не властен над своими снами, — глухо обронил Нрэн, чувствуя стыд и смущение оттого, что невольно разделил личные переживания с младшей сестрой. — Если б я мог вообще не спать! А что именно испытывает Бэль? Она рассказала?

— Лишь то, что тебе очень плохо, а потому плохо ей. Девочка ещеневажно разбирается в оттенках взрослых чувств, а уж в твоих-то, дорогой, даже самый опытный целитель душ заплутает безнадежно, — немного успокоила принца кузина и резюмировала: — Значит, всему виной ночные кошмары. Опять падение Лоуленда?

— Нет, хуже, — испытывая горькое облегчение от возможности поговорить, промолвил Нрэн и мучительно вздохнул.

Поскольку все кошмары принца, периодически одолевавшие душу, подразделялись на три категории: проигранная война, падение Лоуленда и смерть Элии, а последняя была, соответственно, самой худшей из перечисленного, принцесса сочувственно кивнула:

— Ясно, — и позвала, — иди сюда!