Божественные «кошмары», или Живая легенда

Элия наткнулась на таксистку в коридоре. Вид у нее, несмотря на безупречно сидящую униформу, был малость встрепанный после ночи и явственно огорченный. Причем это самое огорчение пришло только-только, еще не успев изгнать до конца выражение блаженной оторопи, по всему видно оставшейся с ночи, проведенной в доме.

— Вы уезжаете? — вместо 'здравствуйте', спросила она принцессу.

— Да, обстоятельства изменились, — расплывчато ответила та.

— Какие-то неприятности? Нужна помощь? — Нита встревожилась куда сильнее, чем наемный рабочий, которому угрожает потеря выгодных клиентов.

— О нет, не волнуйся, скорее напротив, но нам срочно нужно отправляться в дальнюю дорогу, — неожиданно терпеливо объяснила богиня. — Спасибо за помощь, Нита, и позвольте дать вам совет, не пытайтесь уверить себя в том, что влюбились в Джака. Пусть он чертовски талантливый художник, обаятельный парень и любовник, но непостоянен, как ветер, и столь же беспечен, крепкой привязанности не стоит. Хороший, даже очень хороший секс — это еще не любовь.

— Такого у меня ни с кем еще не было, хороший — слишком слабо сказано, — жалко улыбнулась Нита, чуть смутившись от откровенности темы и с неожиданной подозрительностью, впрочем, весьма обычной для особ женского пола, сводящих знакомства с братьями принцессы, жадно спросила. — Скажите, он, правда, ваш брат?

— Правда, — чуть сочувственно ответила Элия. — Поэтому я и могу судить справедливо, романтический флер глаз не застит. Будь он моим возлюбленным или супругом, я бы с тобой так спокойно не разговаривала. А теперь извини, мне нужно собрать вещи.

— Вас отвезти в аэропорт? — предложила таксистка.

— Нет, спасибо, мы будем исполнять частный заказ, и перемещение в нужную зону закрыто для посторонних, — покачала головой богиня, завершая разговор.

Больше она ничего для восстановления душевного спокойствия женщины, проведшей ночь с богом, сделать не могла. Любой мужчина из королевской семьи Лоуленда был способен оставить незаживающую рану на сердце мимолетной возлюбленной. На утешение каждой страдающей особы у принцессы просто не хватило бы времени, даже если бы она оставила все другие заботы и целиком посвятила себя благотворительности. И вообще, заботиться о чужих любовницах казалось Элии не слишком справедливым, ведь братья, к примеру, никогда не стремились утешать ее брошенных любовников. А может быть, где-то в глубине сердца признавалась себе богиня, она самую капельку ревновала родственников к их возлюбленным.

Элегор, несмотря на самый объемный и тяжелый багаж (что само по себе было нонсенсом, ибо бог предпочитал по возможности путешествовать налегке), собрался первым. Оставив вещи на веранде, мужчина вышел на крыльцо, желая проститься с Симганом на свой лад. От того, что грозило стать дорогим сердцу, герцог привык уходить, не оглядываясь, так было проще, но закрытый урбо-мир к таковым объектам не относился, поэтому Элегор с легким сердцем глазел в последний раз на остриженный, как заключенный-новичок, газон перед домом.

— Чуток грустно, — заметил Разрушитель, жуя кусок колбасы, пахнущей не только мясом и специями, а еще кучей несъедобных веществ. Почему-то с продуктами в урбо-мирах, даже с банальными овощами или фруктами, так было всегда. И как только люди умудрялись их испоганить?

— Грустно? Ты о визите к Силам, или…? — не понял Элегор.

— Или. Я об уходе с Симгана, — пояснил Ральд.

— Тебе так понравился этот мир? — удивление герцога было непритворным. Нет, конечно, вкусы у всех разные, вот Лейм, к примеру, техно-миры вообще любит, а от того, что нравится ему, Элегору, народ вообще шарахается с криками, но чтобы какому-то богу мог прийтись по душе замкнутый урбо-мир?

— Мир, конечно, дерьмо, — признал Разрушитель и прибавил загадочную фразу. — Только здесь проще жить.

— День добрый! — хлопнула дверь, и из своей половины дома почти выбежал задыхающийся от волнения Борт Мапин.

— Ну, если вы так говорите, — хмыкнул Элегор, с любопытством отмечая странное состояние человека. Вздыбленные волосы, лихорадочно поблескивающая влага в глазах, малость трясущийся подбородок.

— Говорю! Говорю! — заулыбался Борт, почти подбегая к крыльцу. — Представляете, молодые люди, мне только что из Милего звонили! Сын! Он на следующей неделе тест-контроль на тягу к золотой пыли проходить будет, уверен, что выдержит, и его домой отпустят для начала на несколько дней, а потом и вовсе, только на учете оставят! Вот счастье-то! Вот радость!.. — кажется, человек еле сдерживался, чтобы не пуститься в пляс или не кинуться на шею к собеседникам.

— Ага! — согласился Элегор. — Кстати, мы сегодня отбываем, вам удобней сына встречать будет!

— Но ведь вы за сезон заплатили, — растерялся Борт.

— Ничего не поделаешь, срочный и выгодный контракт в другом месте, — с беспечностью шалопая, никогда не считавшего каждой монетки, пожал плечами герцог. — А заплаченное пусть у вас остается, вдруг мы когда нагрянуть к вам надумаем!