Божественные маскарады

– А вот Лейм одно время баловался, пока не напоролся в прокуренной одежде на меня. Потом еще ему и Нрэн наподдал, – с улыбкой вспомнила Элия.

В вольном Лоуленде, где, казалось, приветствовались и цвели махровым цветом все пороки миров, искусство табакокурения не нашло своей ниши из-за абсолютной бесполезности с точки зрения достижения удовольствия. Никотин не оказывал на лоулендцев никакого эффекта, и привыкшие к сложным заклятиям, драгоценным амулетам, ароматным куреньям и зельям боги воротили нос от редких глупцов, пытавшихся притащить в королевство вонючую и совершенно бесполезную заразу. Так что жертвой привычки к табаку становились лишь одиночки, слишком долго шлявшиеся по урбомирам, чтобы успеть подхватить дурную привычку.

В королевской семье пробовал курить табак Лейм, с юношеской восторженностью считавший эту привычку атрибутом своей принадлежности к миру техники, до тех пор, пока всегда ласковая сестра брезгливо не отшатнулась от него при встрече, уловив подозрительный запах.

Иногда, тайком, вспоминая о первых годах своих вольных блужданий по измерениям, покуривал Кэлер, но, зная о тонком обонянии сестры и чувствительном нюхе многих братьев, всегда использовал простенькие чары удаления запаха. В противном случае Энтиор и Мелиор закатили бы грандиозный скандал с визгом, а потом еще полгода поминали о вульгарных пристрастиях родственничка.

Сочувственно вздохнув, Оскар ярко представил себе кузена принцессы – великого бога войны с сурово сдвинутыми бровями – и, невольно поежившись, пробормотал:

– Да, не повезло парню.

– Зато желание курить табак пропало навсегда, – отрезала Элия, приседая в малом реверансе танца.

– Хорошо, что я не курю, – очень искренне признался барон, метнув в сторону маячившего в углу лорда Морта опасливый взгляд. – Знаешь, а ведь я пригласил тебя на танец с меркантильной целью.

Элия демонстративно прошлась взглядом по всем доступным взору драгоценностям – бесценному подарку Злата, проверяя, все ли на месте.

– Э, нет, с другой меркантильной целью, – хмыкнул Оскар и решительно выпалил: – Как считаешь, его великое величество Лимбер читал мое прошение или сразу использовал его по назначению в сортире?

– Бумага же гербовая. Не жестковато будет? – с сомнением протянула принцесса, чуть нахмурившись в раздумье.

– Ну, Элия, а серьезно? – нервно спросил барон, свободной рукой еще больше взлохматив волосы.

– Лежит твое прошение у него в почте, лежит, со всеми сопутствующими документами, даже ходатайство Лиенского не затерялось, – успокоила Хоу богиня с невинной улыбкой. – Кроме того, стопка документов по твоему делу за последнее время существенно увеличилась за счет неких гениальных стихотворных произведений, доказывающих безмерную пользу барона для короны и государства в области литературы. Энтиор об этом лично позаботился. Так что когда государь вернется к рассмотрению дел, ему будет на что опереться в своем решении.

– И? – убито прошептал Оскар, мысленно на чем свет стоит кляня свое неуемное перо и вдохновение, абсолютно не подчиняющееся дипломатическим расчетам.

– И думаю, ответ будет положительным. Твои владения, пока находящиеся в ведении короны, не настолько велики и доходны, чтобы цепляться за них любой ценой вопреки законам государства. Кроме того, папа любит сатиру, не в пример некоторым излишне самолюбивым детям. А еще к твоему заявлению приложена небольшая бумажечка с личной печатью и ходатайством некой принцессы, мнение которой весьма ценится его величеством, – снова успокаивающе повторила богиня Оскару то, что уже говорила герцогу, и присела в заключительном реверансе.

– Благодарю, Элия, – совершенно искренне сказал Оскар и, поклонившись партнерше, поспешил раствориться в толпе.

Сделал это мужчина весьма поспешно, поскольку взгляд, которым ревнивая Смерть следила за некурящим бароном на протяжении всего танца, нельзя было бы назвать доброжелательным и с очень большой натяжкой. Даже фиолевое вино не могло избавить Хоу от страха, который он испытывал перед тяжелой рукой воинственного бога.

– Прекраснейшая!

– О, темная роза!

– Ночная фея!

– Сумеречная незнакомка!

Заговорили, привычно обступив освободившуюся богиню, надеющиеся на следующий танец поклонники. Но прежде чем кто-то успел «зафрахтовать» принцессу, к ней протолкался Итварт, оставив Дариса на скамье в полном одиночестве задумчиво поглаживать посох.

– Мне нужно поговорить с тобой наедине, – коротко попросил воин, перекрывая гомон пестрой толпы мужчин.

Элия пристально посмотрела на учителя. Принцессе очень не хотелось заниматься чем-то, судя по виду Итварта, серьезным, но богиня Элия почувствовала высшую необходимость и призыв к божественной сути. Кивнув в сторону ближайшего балкончика, она сказала:

– Извините, лорды! Пойдем.