Божественные маскарады

Принцесса коснулась рукой щеки брата и, улыбнувшись, шепнула ему в ответ:

– Верю.

Кэлберт исчез, а Повелитель Межуровнья, никогда не жаловавшийся на слух, спросил с легкой иронией:

– И что ты собираешься делать со вторым венком, дорогая? Отрастишь еще одну голову?

– Очень свежая идея, – заинтересованно откликнулась принцесса.

А на турнирном поле уже собрались участники следующей стадии турнира с собственным, опять прошедшим серьезный магический контроль оружием, которое в случае возникновения сомнений лично рассматривали судьи. За время перерыва прежние мишени переустановили на новое расстояние, и теперь снова проводилась жеребьевка.

– В вашей стране столько обычаев, уходящих во тьму тысячелетий, – заметил, задумчиво глядя на поле, Злат. – Просвети же меня, дорогая, ответь, вручение тебе венка победителем турнира тоже имеет какое-нибудь символическое значение и далеко идущие последствия?

– До сих пор находитесь под впечатлением Праздника Лозы? – утверждающе спросил Рэт.

– Все имеет свое символическое значение, Злат, особенно если углубляться в подробности, – рассудительно ответила богиня. – Например, первые два этапа турнира с метательным оружием можно истолковать как моделирование процесса осеменения, призывание богатого урожая, а последний этап – сражения на мечах до первой крови – олицетворение платы за плодородие и орошение почвы.

– Загнула… – уважительно покивал Грей. – Экое у тебя образное мышление. Теперь-то я знаю, что ты видишь на поле, когда смотришь туда. Возбуждает небось?

– Неимоверно, – призналась Элия. – Сейчас так разойдусь, что надругаюсь над тобой публично прямо в кресле.

Обдумывая технику предложенного процесса, Грей ненадолго заткнулся, а принцесса продолжила:

– Вручение же венка победителя королеве турнира первоначально считалось символом брачного предложения.

– Так я и знал, – с мрачной иронией кивнул Повелитель, уже убедившийся, что от лоулендского символизма ничего хорошего ждать нельзя.

– Но сейчас все изменилось. Венок стал лишь знаком признания красоты. А ответ на избрание королевой бывает различным. Шарф, платок, повязка – это ни к чему не обязывающие ответные дары, ювелирные украшения означают симпатию к мужчине, кольцо же на самом деле является символом открытого брачного предложения, но на моей памяти таким способом заполучить супруга никто не пользовался.

– На твоей памяти и венец кому-то другому вручали раз десять от силы, – вставил Рэт. – Когда какая-нибудь леди долго ломалась и никак не хотела давать кому-нибудь из твоих любимых родственников.

Элия кивнула и продолжила:

– Что касается обязательств дамы перед провозгласившим ее королевой турнира, то формально они заключаются в негласном обещании на последующем балу танцевать с этим кавалером все танцы, на которые он ее пригласит.

– А неформально?

– Дама может послать немилого кавалера очень далеко и отказать ему даже в одном танце, а может позволить куда больше, чем просто танцы, но это уже ее сугубо личное дело, – закончила богиня любви.

– Весьма познавательно, благодарю, – сухо кивнул Повелитель, выслушав рассказ и стараясь угадать, к какого рода кавалерам будут относиться сегодняшние победители турнира.

– Всегда пожалуйста и двойное спасибо за то, что не стал выбрасывать меня из ложи за пришедшуюся не по вкусу информацию, – пошутила богиня, вспоминая печальную судьбу болтливого Джея.

– Нет, моя прелесть, молва все-таки права: попасть к тебе на язычок – худшая из кар, – рассмеялся Злат.

Элия скромно улыбнулась в ответ на комплимент.

– Да уж, язык у нее что бритва, – довольно, словно личный биограф богини, подтвердил Рэт и продолжил, плетя двусмысленную вязь слов: – Если она зла, может убить словом, но опять-таки все в мире, по словам философов, по своей природе дуально. Если принцесса в хорошем настроении, то и иметь дело с ее искусным язычком – просто божественное удовольствие.

Чтобы не поставить себя в дурацкое положение, Повелителю Межуровнья осталось только молча кивнуть. Элия с прежней задумчивой улыбкой спокойно выслушала тираду Грея, король ухмыльнулся.

– А на кого, если не секрет, ты поставила в метании ножей? – поинтересовался Злат, меняя тему разговора на более приличную и наблюдая за тем, как уже вторая группа участников, среди которых был и принц Кэлберт, занимает позиции на турнирном поле напротив мишеней.

– Конечно, на Кэлберта, – призналась богиня.

– Он действительно так хорош? – вопросительно выгнул бровь Злат. – Или ты ставила на того, кто может вручить тебе венец?

– В метании ножей он лучший, – коротко подтвердила принцесса, впрочем не опровергая второго предположения.

– Кажется, дорогая, ты очень точно можешь спрогнозировать результаты турнира, – прокомментировал Повелитель ответ богини, следя за безукоризненно-меткими, но в то же время такими изящно-небрежными бросками Кэлберта.

Принц действовал с таким уверенным видом, что, казалось, нисколько не сомневался в грядущей победе. Да, судя по результатам, сомневаться воистину не стоило.