БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ

     - Пэттерсон - он тот, кто сделал палочку Гилды. Она знает всех, кто купил изделия у него, и она согласна помочь нам разыскать их всех за снисхождение.

     - Она попадет в тюрьму?

     - Один из серийных убийц был полицейским, Мерри. У нас достаточно плохие связи с сообществом фейри, если не посадим в тюрьму Добрую фею Лос-Анджелеса.

     - Как фейри реагируют на предательство Гилды ради волшебных палочек?

     - Она говорит, что это было для их собственной пользы. Палочки опасны для общины, и она понятия не имела, что ее палочка была плохой. - Люси сделала жест, словно поставила кавычки, когда говорила это.

     - Если послушать Гилду, то она готова взяться за уничтожение работы серийного убийцы лично.

     - Я доверяю Гилде, чтобы приземлиться на ее ногах в общественном внимании, - сказала я.

     - Джереми и компания в комнате ожидания. Адам, партнер Джулиана, пытался всех выгнать.

     - Он действительно еще не пришел в себя после смерти брата.

     Люси выглядела официально.

     - Я запомню. У тебя был чертовки сложный год, Мерри.

     Что я могла сказать на это? Я была согласна с ней.

     В дверь постучали и вошли Дойл, Рис и Гален.

     - Я думаю, что это - моя реплика, чтобы дать тебе некоторые время побыть наедине. - Она сказала всем "привет" и оставила нас одних.

     Дойл взял меня за здоровую руку.

     - Я почти позволил ей убить тебя.

     - Мы почти позволили ей убить тебя, - поправил его Рис и положил свою руку мне на бедро под одеялом.

     Гален просто стоял рядом и смотрел на меня.

     - Ты собираешься сказать 'я ведь предупреждал тебя'? - Спросила я.

     Он покачал головой.

     - Я видел, что она сделала с Джулианом, и я видел рисунок, который она пыталась скопировать. Мы не могли позволить кому-то сделать такое с Джулианом.

     - Но если бы мы не подставили его, он не стал бы их целью.

     - Или если бы мы додумались взять под охрану всех наших друзей и сотрудников людей, то этого не случилось бы, - сказал Рис.

     Дойл кивнул.

     - Я думал 'о нас' только как о сидхе и фейри в нашем доме. Я забыла, что наша семья больше. Это - Джереми и все в агентстве. Это - Люси и некоторые из полицейских. Это - солдаты, которых ты спасла и к кому у Богини, кажется, есть свой интерес. Я должен перестать думать как бог, у которого была только небольшая часть земли, и начать думать шире.

     Я вздрогнула от такой формулировки.

     - Стив хотел, чтобы Сладкая Горечь была достаточно большой, чтобы стать его реальной возлюбленной.

     - Но что хотела сама Сладкая Горечь? - Спросил Рис.

     - Смерти, - сказал Дойл.

     - Что? - Переспросила я.

     - Она видела меня, Мерри. Она видела меня на балконе, и я знаю, что все равно ранила тебя. Знала и напала на тебя и подставила мне спину.

     - Может быть, она не думала, что можешь поразить цель с такого расстояния и под тем углом, - сказал Рис. - Большинство из нас, возможно, не рискнули бы бросать нож так близко к Мерри.

     - Я не промахнусь, - сказал он.

     - Но крошка-фея могла и не знать этого, Дойл, - сказал Рис.

     - Но тогда почему она напала на Мерри, почему бы не напасть на тебя? Она видела, что ты угрожаешь пистолетом ее возлюбленному, и должна была бы попытаться спасти его. Почему она не попыталась сделать это? Почему она напала на Мерри и подставила мне свою спину, если она не хотела умирать?

     - Я думаю, что одна ее часть хотела умереть, - сказала я, - и думаю, что вторая ее часть пользовалась этим, причиняя боль. Сладкая Горечь сказала мне как раз перед нападением, что другая часть стала безумной. Она сказала, что эта ее часть требует стать большой, а потом вырезать младенцев из моего тела и танцевать в моей крови. Она сказала, что она не может остановить это.

     - Значит ты думаешь, что она хотела умереть, и это было самоубийство, как и Дойл? - Спросил Гален.

     Я покачала головой.

     - Нет, я думаю, что она знала, что мы убьем их обоих, и она хотела причинить как можно больше вреда и боли нам всем, и всем, чем могла. Я думаю, она чувствовала, что убийство меня и младенцев причинит тебе боль гораздо большую, чем что-нибудь еще, что она могла сделать.

     Мы все замолчали, слушая тишину и движение вокруг нас в больнице.

     - Я рад, что они мертвы, - сказал Гален.

     Я отпустила руку Дойла, чтобы повернуться к нему. Глаза Галена блестели непролитыми слезами. Он наклонился к моей руке и поцеловал ее.

     - Прости, что мы спорили.

     - И ты меня.

     - Мне никогда не сможет понравиться, что ты рискуешь собой, но я обещаю никогда не расстраивать тебя перед сражением.

     Я улыбнулась, и Рис погладил его по плечу. Дойл наклонился и поцеловал меня в губы.

     - По крайней мере, двое из нас останутся в палате на ночь с тобой.

     - Убийцы мертвы, Дойл.

     Он улыбнулся, и пригладил мои волосы от лица.

     - Всегда есть еще убийцы, моя Мерри, и когда я увидел, как она ударила тебя ножом дважды прежде, чем я смог прицелиться, я думал, что мое сердце остановится.

     - Я уже дотронулась до нее своей рукой плоти.

     - Но я этого не знал. - Он поцеловал меня снова и сказал, - Холод позволил Адаму выплакаться на его плече о Джулиане, так что это происшествие помогло ему увидеть свои ошибки. Так что думаю, Джулиан  больше не приедет к нам после больницы обниматься.

     - Холод действительно держал Адама за ручку?