Божественные проступки

- Королева сказала бы: 'Где мой Мрак? Позовите моего Мрака'. Ты появился бы или просто подошел к ней, а затем кто-то был бы ранен или убит, - сказала я.

- Я был ее орудием и ее генералом. Я выполнял ее приказы.

Я знала его лицо и знала, что не только темные очки не давали мне сейчас прочитать выражение его глаз. Он мог сделать свое лицо ничего не выражающим. Слишком много лет он провел около безумной королевы, где неверный взгляд в неподходящий момент мог отправить в Зал Смертности, зал пытки. Пытка могла длиться для бессмертного очень долго, особенно если быстро исцеляешься.

- Когда-то я был низшим фейри, Мередит, - сказал Холод. Он был Джеком Фростом, и превратился в Смертельного Холода, в буквальном смысле, благодаря человеческой вере и необходимости быть более сильным, чтобы защитить женщину, которую он любил. Но когда-то он был просто маленьком Джекки Инеем, просто одиноким мальчиком, порождением зимы. Женщина, для которой он изменил себя полностью, была в могиле уже столетия, а теперь он любил меня - единственную стареющую, смертную сидхе из существовавших когда-то королевских особ. Бедный Холод, могло показаться, что он не любил людей, которые могут прожить дольше чем он.

- Я знаю, что ты не всегда был сидхе.

- Но я помню, когда он для меня был Мраком, и я боялся его так же, как и другие. Теперь он мой самый лучший друг и мой капитан, потому что тот, другой Дойл, был за столетия до твоего рождения.

Я смотрела на его лицо, и даже вокруг его темных очков можно было увидеть мягкость - частичку мягкости, которую он только позволил мне увидеть за прошедшие несколько недель. Я поняла, что как и сейчас, в сражениях Дойл будет стоять за его спиной и наоборот. Он отвлек меня от моего гнева, поставил себя на его пути, словно я была клинком, от которого следует спасать.

Я протянула ему руку, и он взял ее. Я перестала вытягивать свою руку у Дойла и просто держала их обоих.

- Ты прав. Вы оба правы. Я знала историю Дойла прежде, чем он пришел ко мне. Позвольте мне пробовать еще раз. - Я смотрела на Дойла, все еще удерживая руку Холода. - Ты не предлагаешь проверить нашу теорию на случайном фейри?

- Нет, но если честно, у меня нет другого способа проверки.

Я подумала и затем покачала головой.

- У меня тоже.

- Тогда, что нам нужно сделать? - Спросил Холод.

- Мы предупредим фей-крошек, а затем пойдем на пляж.

- Я думал, наш выходной закончился, - сказал Дойл.

- Когда ты не в силах ничего изменить, то просто продолжаешь свой день. Кроме того, все ждут нас на пляже. Мы можем поговорить об этой проблеме там так же, как и дома. Почему бы не позволить некоторым из нас наслаждаться песком и водой, в то время как остальные обсуждают убийство бессмертных?

- Очень практично, - сказал Дойл.

Я кивнула.

- Мы заедем в чайный магазин Фэеля по пути к пляжу.

- Фэель не по пути к пляжу, - заметил Дойл.

- Нет, но если мы обмолвимся там о феях-крошках, то новости разлетятся.

- Мы могли бы все рассказать Гилде, Крестной матери фей, - сказал Холод.

- Нет, она могла бы придержать эту информацию себе, а потом обвинить меня в том, что я не предупредила фей-крошек, потому что слишком много о себе думаю.

- Ты действительно думаешь, что она ненавидит тебя больше, чем она любит своих людей? - Спросил Холод.

- Она правила среди изгнанников фейри в Лос-Анджелесе. Низшие фейри обращались к ней, чтобы уладить споры. Теперь они приходят ко мне.

- Не все, - сказал Холод.

- Нет, но достаточно, чтобы она думала, что я пытаюсь отобрать у нее бизнес.

- Нам не нужен ее бизнес, даже часть, легального или нелегального, - сказал Дойл.

- Когда-то она была человеком, Дойл. Это делает ее небезопасной.

- Ее сила не дает ей чувствовать себя человеком, - сказал Холод и вздрогнул.

Я изучила его лицо.

- Тебе она не нравится.

- А тебе?

- Нет. - Сказала я, покачав головой.

- Всегда что-то искривляется в умах и телах людей, которых коснулась дикая магия волшебной страны, - сказал Дойл.

- Она получила возможность исполнить свое желание, - сказала я, - и она пожелала стать Кресной для фей, потому что не понимала, что у нас не существует такого.

- Она превратила себя во власть, с которой будут считаться в этом городе, - сказал Дойл.

- Ты проверял ее, не так ли?

- Она открыто угрожала тебе, если ты продолжишь пытаться переманивать ее людей. Я изучал крепость потенциального врага.

- И? - Спросила я.

- Она должна нас бояться, - сказал он, и его голос был похож на тот, когда он был только оружием, а не человеком для меня.

- Мы зайдем к Фэелю, а потом обсудим, что делать с Крестной. Если мы скажем ей, а она никого не предупредит, то это мы сможем сказать, что ее больше заботит ревность ко мне, чем ее собственные люди.

- Хитро, - сказал Дойл.

- Безжалостно, - сказал Холод.

- Это было бы безжалостно, если бы я не предупредила фей-крошек по другим каналам. Я не буду рисковать жизнями других ради дурацкой игры во власть.

- Для нее это не дурацкая игра, Мередит, - сказал Дойл. - Это вся власть, которую она когда-либо имела, или когда-либо будет иметь. Люди делают ужасные вещи, чтобы удержать полученную власть.