Божественные сказки

Стоя на площадке шестого этажа, перед железной решетчатой дверью, что отгораживала собственно площадку с лифтом от квартиры, Властелин внушительно произнёс:

– Нам нужно войти.

Двойной щелчок замка – дверь открылась. Небожители проникли в тамбур, где находилась квартира.

– Как в каталажке живет! – заметил Бенедикт, косясь на решетку «коридорной двери».

– Впустите нас, – приказал Благодатный дверям квартиры. Хитрые замки стали щёлкать, после …дцатого щелчка двойные двери бесшумно распахнулись, и парочка очутилась в квартире. Также бесшумно двери закрылись. В просторном коридоре горел ночник.

– Неплохо для каталажки! – осмотрелся слуга.

Благодатный неспешно приблизился к гостевому зеркалу, критически оглядел себя, достал гребень. Начал расчесывать свои длинные волнистые волосы.

Внезапно вспыхнул яркий свет, послышался дрожащий «пропитый» голос:

– Ни с места, клоуны! Руки за голову! – из-за дверного косяка торчал ствол револьвера.

Бенедикт машинально приставил ладони к затылку. Совсем не обратив внимания на оружие и повинуясь импульсу!

– Короче, Ксень, молись своему богу! – продолжил голос более решительно.

Благодатный с достоинством сказал, не прерывая расчёсывания красивых волос:

– Нехорошо, Валентина, так встречать господина.

Из-за косяка высунулось изумленное одуловатое лицо, затем и дородное туловище. Женщина часто-часто заморгала. И пролепетала:

– Благодатный!?

Перед райской парой с револьвером в руке, в кружевном пеньюаре и тапочках, стояла апостол Валентина. Рука с оружием опустилась, дама ойкнула, сделала глотательное движение.

– Двадцать один щелчок замка мне потребовалось выслушать, чтобы тебя увидеть, – усмехнулся Повелитель. – Мне кажется, как-то многовато, не находишь?..

– Да, наверное, – апостол растерянной рукою снова подняла револьвер, сделала им приглашающий жест: – Прошу-прошу, заходи-заходи!

Властитель спрятал гребень в карман и молча прошёл в гостиную комнату, за ним шмыгнул Бенедикт.

Обстановка гостиной состояла из дивана с двумя мягкими, глубокими креслами по бокам. Перед диваном, на четырех колёсиках, покоился персидский столик. Напротив, возле окна, телевизор с огромной плазмой. Рядом с сервантом чёрного дерева – проход в другие комнаты. Пол застелен мягким ковром. Царила атмосфера… нет, не роскоши, а некоего аскетизма человека, что не гонится за роскошью в быту, несмотря на явное наличие солидных денег. Исключая гонки за предметами туалета. Уже упомянутый пеньюар стоил (на взгляд любого законодателя мод) не меньше, чем обстановка всей гостиной.

– Может… чаю? – растерянно пролепетала апостол.

– Может, обнимемся для начала? – предложил Благодатный. Он с иронией глянул на растерянную ученицу. Бенедикт предусмотрительно выскочил прочь, и на кухне загремели сковородки, чашки, ложки-поварешки.

– Да, да, давно так не виделись… – промямлила Валентина.

Властелин и апостол шагнули навстречу друг другу.

– Ну, как ты? – Благодатный сжал ученицу в объятиях, ободряюще улыбнулся. – По благодати? – Он отпустил разведчицу, попробовал заглянуть в глаза. Не получилось, Валентина прятала взгляд. Держа господина за талию и не выпуская револьвер:

– Ты так неожиданно появился, – просипела Валентина, отстранилась со склоненной головой, и засуетилась. – Ты присаживайся. Короче… я сейчас переоденусь, чай соображу.

Апостол убежала вон.

Благодатный задумчиво пожевал губами, прошёлся по ковру, тронул пальцами букет искусственных незабудок, стоящий в вазе на столике.

– А где святой Бенедикт? – спохватился он и позвал. – Святой Бенедикт!

– Я здесь, Владыко, – рыжий карлик возник на пороге.

– Ты где был? – удивился Учитель.

– На кухне. Не хотел мешать вашей встрече.

– Ты руку поранил?

– А, это… – Бенедикт взглянул на ладонь. – Так… это не кровь, – он облизал пальцы, – а икра… красная.