Читаем БОЖЕСТВЕННЫЕ СТРУНЫ полностью

Ты любовь моя, ты любовь моя,


И невеста моя ты прекрасная!



Мне бы жизнь прожить, мне бы жизнь дожить,


Угождая лишь Богу нашему…


Мне б тебя жалеть, мне б тебя любить,


Славя Бога тебя мне отдавшему!



Заверну в любовь, заверну как в шаль,


Всю тебя этой жизнью побитую…


Будет очень жаль, будет очень жаль


Нашу Чашу с тобой недопитую…



Сколько горечи, сколько горечи


Пили мы с тобой, к Богу шествуя!


Осень, к нам лети, осень, нас лечи,


Пока мы с тобой путешествуем.



Тихим веянием ветра теплого


Ты обдай слегка напоследок нас…


Постели ковер цвета желтого,


Чтобы Бог меня да с любимой спас!



Осень желтая, осень красная,


Золотая и разноцветная…


Наша с Богом жизнь распрекрасная


И душа наша Богу заметная!



Богу нашему благодарны мы,


Что друг друга мы все же встретили!


Мы с тобой, любовь, были найдены,


Или нас просто с Неба заметили!



Силой Божией, Божьей милостью


Мы пройдем с тобой путь отмеренный!


Осень зрелая, своей милотью


Обозначь ты нам путь проверенный!



С Воскресением, с Воскресением


Поздравляю тебя, моя милая!


Своим пением, своим пением


Воспеваю Творца с новой силой я!



Хорошо-то как, хорошо-то как!


Осень ветром небесным повеяла!


А дела у нас, а дела вот так!


Слава Богу, ты Богу поверила!

Недосказанная словом песнь

Любимая, ты мне напомнила, каким я должен быть!


Я принял это от тебя и даже ужаснулся…


И Бога стал усердно я о том молить,


Чтоб совершенно новым я проснулся!



Я плачу, плачу о себе премного…


О том, что я не тот, каким бы должен быть!


И потому молюсь усердно Богу,


Чтоб можно было и меня любить…



О, как хочу я новым и угодным Богу стать!


Но как же трудно мне достичь все это!


О, как нужна для этого мне Божья благодать


И Божья милость, Божье дивно лето!



Всем, кто меня не любит – я прощаю!


А всех, кто любит – тех благодарю,


И Божью милость для себя и вас я чаю!


И всех, кто Божьи, я, о Господе, люблю!



Простите мне, кого я чем обидел,


Или обидеть мог, но просто не сумел…


И все, кого я почему-то не увидел,


И все, кого поправить я не смел!



Простите все, кому я что-то должен,


И те, кому не должен ничего…


Путь ко спасению тяжел и очень сложен,


Как много нужно для уплаты долга своего!



Я сожалею, плачу, очень плачу…


Тот, кто не плакал, не поймет тот ничего!


Я знаю то, что ничего я здесь не значу


И ничего нет в этом мире моего!



Но ты, любимая, подарена мне Богом!


И я тобой здесь несказанно дорожу!


Хочу тебе я рассказать о многом,


Но просто слов для этого не нахожу!



Прими мой плач как исповедь, как песню,


Понятную без всяких моих слов!


От слов изношенных мне очень тесно,


Пусть нам поможет Друг наш, Богослов!



В начале было слово – Божье слово!


И Бог был Слово, сотворившее весь мир!


Благословенно слово Иоанна Богослова,


Пусть любящим Христа всем будет мир!

Учусь я нежностью тебя любить

Любимая, я нежностью учусь тебя любить,


Не задевать тебя, не искушать, не ранить…


Словами дерзкими и грубыми не бить


И быта тяжестью тупо не таранить…



Но как же сложно чутким, нежным быть…


Все время находить лишь то, что нужно…


И в нелюбимые часы тебя любить,


И глубоко внутри, а не наружно…



О нежность чуткая, как мне тебя стяжать?


И не на день или одно мгновение,


А так, чтобы всегда тебя держать,


Как постоянное поэта вдохновение!



Легко быть чутким только на часок,


Или когда на это ты настроишься…


А так, уходит чуткость, как вода в песок,


И снова ты в безчувствии находишься…



И хочется мне дырку чувства залатать


Цветами, наспех мною сорванными где-то…


Но это может сделать только благодать


И только Божьим и прекрасным летом…



Но здесь зима, мороз, и снег, и холод,


И чувства, все замерзшие в снегу…


И на любовь и нежность сильный голод,


А разогреть любовь, увы, я не могу!



И потому, хоть я совсем не воин,


Вступаю в битву за созвездье чувств,


И плачу плачем, ибо недостоин


Касаться я к Искусству из искусств!



Блаженны плачущие сильно со слезами,


Души своей пускающие кровь!


Их путь постелится небесными цветами,


И их наградой будет нежная любовь!



Любимая, я нежностью учусь тебя любить


И устилать твой путь красивыми словами…


А тех, кто в Боге любит – не сломить


И путь их выстелен небесными цветами…

Нежное, с печалью расставание

Не томи меня своим томлением,


Жестами своими не губи!


Видно, я чужое вдохновение,


Залежавшееся на твоей груди…



Ты стряхни меня, как шаль ту ярко алую,


Что тебе когда-то подарил…


И устами душу сдуй усталую,


Чтобы я тебе не говорил…



Где слова мне взять те заговорные,


Чтоб тебя уговорить не говорить,


Те слова надуманно-притворные,


Чтоб тебе простой остаться быть!



Я хочу тебя запомнить светлой…


Чистой, как хрустальная слеза,


Нежной, тихой, песней безответной,


Как бальзам на заболевшие глаза…



Прозреваем с болью мы душевной,


Прозреваем, разбиваясь в кровь,


И живем надеждой ежедневной,


Что найдем-таки свою любовь…



И любовь – Награда сверх наградная,


Проливается в сердца с святых небес,


Нежно-дивная, весьма отрадная,


Послевкусием Божественных словес…



Между нами оставалось расстояние,


Этого я как-то не учёл…


Потому и предлежит нам расставание,


Чтобы каждый лучшее нашёл…



Я тебе признаюсь: я не лучший…


И светил я светом не своим…


Потому нам будет, видно, лучше


Разойтись, чтоб не быть уж двоим…



Перейти на страницу:

Похожие книги

Стежки-дорожки
Стежки-дорожки

Автор этой книги после окончания в начале 60-х годов прошлого века филологического факультета МГУ работал в Государственном комитете Совета Министров СССР по кинематографии, в журналах «Семья и школа», «Кругозор» и «РТ-программы». В 1967 году он был приглашен в отдел русской литературы «Литературной газеты», где проработал 27 лет. В этой книге, где автор запечатлел вехи своей биографии почти за сорок лет, читатель встретит немало знаменитых и известных в литературном мире людей, почувствует дух не только застойного или перестроечного времени, но и нынешнего: хотя под повествованием стоит совершенно определенная дата, автор в сносках комментирует события, произошедшие после.Обращенная к массовому читателю, книга рассчитана прежде всего на любителей чтения мемуарной литературы, в данном случае обрисовывающей литературный быт эпохи.

Геннадий Григорьевич Красухин , Сергей Федорович Иванов

Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары