Божественные тайны сестричек Я-Я

— Императрица небес, — молилась я, — милостивая госпожа Поющих Людей, пошли мне знак. Иначе я буду ехать, пока не кончатся деньги, а потом остановлюсь и буду вести рубрику новостей в каком-нибудь захолустном городишке. Сладостная Дева, носившая Божественного Сына, подай мне сигнал.

Во сне ко мне пришел мой умерший мальчик, мой драгоценный и навсегда потерянный, чье тело оказалось недостаточно крепким, чтобы остаться на этой земле. Он лежал на руках у Мелинды, облаченной в голубые одеяния и корону. Увидев меня, она улыбнулась и осторожно поставила мое дитя на землю. Он был совсем крошечный, но твердо стоял обеими ножками. Потом вздохнул, оглядел меня и запел. Ни аккомпанемента, ни музыки, только чистый, высокий голос-колокольчик, поющий колыбельную, странным образом переплетенную с любовной песней.

Сумерки спускаются
В сонный садик мой,
Звезды загораются
В тишине ночной.

И тогда на память мне

Вновь приходишь ты,
Имя мое шепчешь,
Пробудив мечты.

Лишь глаза открою,

Рядом нет тебя.
Где любовь земная?
Далеко ушла.

Но пока живу я,

Мы, любимый мой,
Здесь, в вечерних грезах,
Встретимся с тобой.

Закончив волшебную песню, мой погибший мальчик шагнул ко мне и протянул ручонки. Я нагнулась и подняла его. Мы снова обменялись взглядами. Спокойными и твердыми. Я на секунду прижала его к груди и поняла, что все мои желания исполнились. Чуть погодя он сполз на землю и стал удаляться. Но перед тем как исчезнуть окончательно, повернулся и сказал громко и отчетливо:

— Проснись.

Я подчинилась.

Я проснулась и подошла к окну. За окном было светло, а тело казалось отдохнувшим и голодным. Зуд прекратился. Соски были розовыми, как у девочки.

Подняв трубку, я сказала:

— Доброе утро. Обслуживание номеров? Будьте добры принести два яйца-пашот, бисквиты и свиную грудинку. Большой стакан апельсинового сока и кофе. Да… и какой сегодня день?

— Пятница, мэм.

Сколько же я проспала?

«Проснись», — велел ребенок.

Я подняла с пола пальто и сунула руку в карман. На карточке было написано: «Ломбард «Лаки пон». Фултонвилл, Луизиана. Телефон 32427».

Я подняла трубку:

— Портье? Не соедините с междугородной? Спасибо, мивый.

— Это Виви Эббот, — сказала я оценщику. — Мое бриллиантовое кольцо все еще у вас? Я продала его за пятьсот долларов.

— Да, леди, вещь все еще у нас.

— Это не вещь, а кольцо с бриллиантами в двадцать четыре карата. Подарок моего отца, адвоката Тейлора Эббота.

— Послушайте, леди, я не желаю знать, откуда берется мой товар…

— О, заткнитесь и слушайте. Не смейте продавать кольцо. Я вернусь за ним.

— Но теперь оно мое, — возразил жлоб. — И если кто-то предложит хорошую цену, оно уйдет.

— Так вот: только попробуйте продать кольцо, и я дам показания, что вы его у меня украли. Потащу вашу задницу в суд так быстро, что оглянуться не успеете. Я знаю городского судью. И не только его. Ясно?

Наконец жлоб сдался.

— Не нужны мне неприятности, — пробурчал он. — У меня чистый бизнес. Когда хотите забрать свою вещь?

— Завтра. Может, послезавтра. Подержите кольцо до моего приезда.

— Только до конца этого дня, так что не морочьте мне голову, леди. И не тратьте мое время зря. У меня дела.

И он отключился.

Мне тридцать один год. Я все еще жива. Соберу и склею все, что от меня еще осталось, и спрячу в овощном погребе. И выну на свет божий, когда мои дети вырастут. Мой умерший мальчик подал мне знак.

Жизнь коротка, но широка. Так сказала мне Женевьева.

«Когда я вернусь домой, — думала я, — отдам Вилетте пальто от Живанши. Оно свою службу сослужило. Вилетта достойна роскошного кремового кашемира. Она достойна чертовой норки! Когда я вернусь домой, станцую чечетку для Сидды, Малыша Шепа, Лулу и Бейлора, накормлю их бананами с арахисовым маслом, и мы поговорим о лете. Поговорим о Спринг-Крик, где солнце так сильно греет сосновые иглы, что, когда наступаешь на них, с земли поднимается благоухание, пряное и острое, и хочется сгрести их и насовать под одежду, чтобы пахнуть сосной. Я буду кататься по чистому ковру со своими детишками, щекотать им спинки и расскажу истории о плавании по бурному морю в лодке, которую построила сама. Мы будем играть в Колумба и путешествовать вместе в неизведанные земли. Когда я вернусь домой, вышвырну чертов «форд»-седан и любой ценой добуду новый «тандерберд». Когда я вернусь домой, обниму своих детишек. Обниму мужчину, за которого вышла замуж. Я сделаю все возможное, чтобы благодарить за подарки в странной, прекрасной, мучительной обертке.

26