Божественный Дар

– Ты что, собрался спать здесь?! – выдохнула Мелори возмущённо, следя за тем, как падает на высокую спинку снятый мной пиджак.

– Разумеется, а ты что-то имеешь против? – выгнул я бровь, продолжая раздеваться.

Не отводя глаз от моего обнажённого торса, малышка тяжело сглотнула, хрипло пробормотав:

– Даже не надейся, Лесс, я не буду с тобой спать, пока ты меня не вспомнишь... – под конец её голос дрогнул, и, вызвав у меня довольную ухмылку, она облизнула губы, закусив нижнюю, провожая взглядом присоединившиеся к пиджаку брюки.

– Не спи! – разрешил я ей такую вольность. – Можешь от меня комаров всю ночь отгонять, ладно, я в душ.

Подойдя к девушке вплотную, склонился и интимным шёпотом спросил:

– Не хочешь потереть мне спинку?

Заметив, как её глаза возмущённо распахнулись шире и в них полыхнула ярость, улыбнулся и, подцепив острый подбородок пальцами, припал к губам нежным поцелуем.

Ответили мне сразу, выдохнув какой-то мученический стон. Как же быстро ты сдалась, моя воинственная девочка! Но, пожалуй, ты права: не стоит торопиться. С трудом оторвавшись от неё, произнёс:

– Так и быть, сам помоюсь! – и поспешил скрыться в ванной, подальше от растерянного взгляда.

Приняв поистине ледяной душ, намотал на бёдра полотенце и вернулся в спальню, при моём появлении Мел затравленно прошмыгнула мимо и заняла освободившуюся комнату. Пока она отсутствовала, я успел сходить в выделенные мне апартаменты и надеть трико, заботливо приготовленное Катариной, напрочь проигнорировав чужое нижнее бельё.

В спальне Мелори по-прежнему не наблюдалось, и я спокойно забрался под одеяло, даже не представляя, какое веселье меня ждёт. Кто-нибудь, скажите мне, как я умудрился жениться на этом ребёнке? Ладно, шучу, мне чертовски нравится её невинность!

Появившаяся в плотной целомудренной ночной рубашке длиной в пол, надёжно скрывающей её тело, Мелори даже не успела открыть рот, как я изумлённо поинтересовался:

– Ты где взяла этот балахон?

– В вещах твоей матери, специально выбрала такую на случай, если ты решишь, что имеешь право здесь спать! Я не собираюсь носить при постороннем мужчине кружевные сорочки! – гордо вздёрнула она подбородок.

– А ты ничего не путаешь? Если разобраться, я-то как раз твой муж, это ты для меня посторонняя девушка, так что снимай – я надену!

Чего мне стоило не расхохотаться, глядя, как ошарашенно супруга хлопает ресницами, одному богу известно! Кстати, как правильно прозвучала эта фраза, действительно ведь – только богу и известно!

– А давай поговорим об этом! Ты что, собираешься спать голым? – продемонстрировала она зажатые в кулаке боксеры, которые я оставил в ванной.

Вот этого я точно пропустить не мог! Закинув руки за голову, лениво произнёс:

– И что? Так удобней, всё дышит, ничего нигде не жмёт!

– Дар, ты издеваешься? Оденься сейчас же! – в голосе девушке прозвучало отчаяние.

– Во что? Ты же свою рубашку мне не даёшь! Подожди, ты что, его никогда не видела? – ухмыльнувшись, поиграл я бровями.

– Видела, и даже... – начала она и осеклась, густо покраснев.

– Даже – что? – спросил, чувствуя, что веселье быстро проходит, уступая место возбуждению, которое я и так с трудом успокоил в ванной.

– Трогала! – ответила она так поспешно, что надо быть полным идиотом, чтобы не понять, что ласки зашли куда дальше.

Перед глазами так ярко встала картинка: розовые губки, плотно обхватывающие мой... Чёрт, не думай об этом, Дарем! Не думай, я сказал!

Помотав головой, прогоняя видение, внезапно севшим голосом пробормотал:

– Я в трико, малышка, иди уже ко мне, обещаю, я не буду к тебе приставать.

Приблизившись к кровати, она осторожно легла на самый край и... Тут же попала в мои объятья. Прижав Мел к своей груди, чмокнул в макушку и положил на неё подбородок.

– Дар, прости меня, только я как подумаю, что ты меня не помнишь, не знаешь, и не могу, понимаешь?

– Понимаю, спи уже, я всего лишь хочу быть рядом.

– Спасибо.

Не прошло и десяти минут, как хрупкое тело в моих руках расслабилось, а дыхание девушки стало ровным и глубоким. Уснула. А вот мне это, боюсь, не светит. В голове роились воспоминания о прошедшем дне: побег, встреча с матерью, её рассказ, чувства к Мелори, нахлынувшие как цунами. И что мне теперь делать? На кой чёрт нужна вечная жизнь, если ты не можешь провести её с дорогим тебе человеком?

Вновь чмокнув девушку в макушку, заскользил взглядом по комнате и зацепился им за тетрадь, торчащую из кармана брошенного на кресло пиджака.

Осторожно вытащив руку из-под головы Мел, поднялся, достал пожелтевшие листы и, включив стоящий на журнальном столике светильник, сел в кресло, погружаясь в чтение.

Здравствуй, сын!